68. Лоуренс Аравийский, страница 21

Лоуренс Аравийский

армиями. Арабы, почувствовав слабость своего давнего врага, организовали первые, тогда еще довольно робкие и малочисленные, выступления за независимость. В начале XX века шериф Хусейн, ободренный поддержкой Великобритании, вступил в войну с Османской империей.

< Лоуренс в арабском национальном костюме на верблюде.

Вождь арабов

Интересы арабских повстанцев и Англии на тот момент совпадали — они хотели ослабить мощь Османской империи. В 1916 году полковник Гилберт Клейтон, шеф британской разведки на Ближнем Востоке, назначил Лоуренса военным советником принца Фейсала и его отца, шерифа Хусейна, чтобы шпион помог им организовать восстание. Мотивы Друренса так и остались загадкой: то ли он просто выполнял поручение командования, то ли действительно искренне пытался помочь арабам, жившим на земле, которую он так хорошо знал и любил. Точно известно одно: Лоуренс с пылом приступил к исполнению возложенной на него миссии. Британский разведчик вполне мог бы ограничиться лишь координацией действий повстанцев, руководя ими из штаба, на безопасном расстоянии от театра боевых действий, однако Лоуренс, даже не имея военного. опыта, всегда находился в самой гуще сражения. Одетый -в арабский бурнус и с винтовкой в руке, он наравне с другими солдатами делил тяготы воен

ной жизни и каждый раз рисковал собой в боях. Недоброжелатели говорили, что подобное поведение было продиктовано лишь обстоятельствами его личной жизни, преодолением комплексов и жаждой приключений. Но, скорее всего, Лоуренс знал, что может заслужить уважение и любовь арабов, только постоянно находясь рядом с ними, а не отдавая «безликие» приказы из штаба. Таким образом, он старался выглядеть не официальным британским чиновником, а истинным другом бедуинов, которому они могли полностью доверять. Такая тактика была беспроигрышной и быстро увенчалась успехом.

Нестандартное мышление

«Восстание, больше похожее на мир, чем на войну» — эти слова Лоуренса выражали его отношение к происходящим событиям. В понимании любого британского солдата война была средством захвата новых территорий при полном разгроме противника. Лоуренс смотрел на войну иначе. В случае с бедуинами он на первое место ставил задачу объединения разрозненных, рассеянных по пустыне арабских племен, что помогло бы эффективнее организовать борьбу. Победить врага — было делом второстепенным, ведь Лоуренс ориентировался не на сиюминутное превосходство, а на то, что в будущем могло бы привести арабов к долгожданной независимости. К тому же постоянные сражения изматывали обе стороны, значительные потери могли быть компенсированы лишь огромной численностью армии, чем арабские повстанцы не могли похвастаться — людей не хватало.

Потратив столько сил на организацию борьбы, Лоуренс по-настоящему проникся симпатией к этим столь далеким от европейской цивилизации людям. Он знал о намерении Британии оккупировать арабские земли и превратить их в очередную колонию, но не разделял этой точки зрения, считая колониальную политику заранее обреченной на неудачу.

Ш