92. Александр Суворов, страница 7

Александр Суворов

Счастливый случай

Несмотря на то, что наречен был Суворов-младший в честь еще одного выдающегося русского полководца князя Александра Невского, Василий Иванович не прочил сыну военную карьеру по причине его тщедушности, слабого здоровья и, казалось бы, полной непригодности к строевой службе. С головой ушедший в хозяйственные дела и оставивший своего юного отпрыска на попечение супруги Авдотьи Федосеевны, глава семьи считал, что жизнь сына будет связана с сугубо гражданской деятельностью.

Однако в нездоровом теле мальчика постепенно набирал силы чрезвычайно здоровый дух дух будущего триумфатора. Александр видел в мечтах свое блестящее военное будущее. А потому закалял тело всеми возможными способами — привыкал переносить холода, учился верховой езде, утруждал себя длительными физическими нагрузками. К тому же самостоятельно и самозабвенно постигал основы наук, в первую очередь, конечно же, военных. Такое упорство пришлось Василию Ивановичу не по нраву, но, сделав отроку несколько строжайших выговоров и поняв их тщетность, отец перестал обращать внимание на сыновние «забавы».

Согласно легенде, однажды в гости к Суворовым приехал старинный друг Василия Ивановича и тоже крестник Петра Великого Абрам Петрович Ганнибал. Зайдя в комнату Суворова-сына и застав того ушедшим с головой в планы баталий прежних лет и веков, Ганнибал счел нужным поговорить с мальчиком на военные темы. Пораженный его познаниями, Абрам Петрович сердечно обнял Сашу и произнес: «Если бы был жив наш батюшка Петр Алексеевич, он непременно поцеловал бы тебя в лоб и зело порадовался бы на тебя». А своему другу Василию Ивановичу сказал: «Оставь, брат, сына своего с его гостями он пойдет дальше нас с тобой».

Этот случай решил судьбу Александра Суворова. Двенадцати лет от роду он был зачислен рядовым (мушкетером) в гвардейский Семеновский полк.

^ж Портрет императрицы Елизаветы Петровны работы И. Вишнякова. 1743 г.

Литография «Рядовые и сержант мушкетерских рот лейб-гвардии Семеновского полка».

Начало службы

Служить Суворов начал в пятнадцатилетнем возрасте. Уже знакомый с историей походов Цезаря, Ганнибала (Карфагенского), Александра Македонского и других крупнейших военных авторитетов, получивший познания в иностранных языках и многих полезных для ратного дела премудростях, сын генерала и крестника великого монарха нес службу как простой солдат чистил амуницию, ходил в караулы, часто бывал в солдатских казармах (хотя жил на вольной квартире). Тогда-то будущий князь, граф и генералиссимус и испытал на себе, что значит быть простым солдатом.

В полковой истории лейб-гвардии Семеновского полка о годах службы в нем Суворова сказано: «Поступил в л.-гв. Семеновский полк солдатом в 1742 году. Оставался в этом звании восемь лет, посещая, как свидетельствуют некоторые источники, в свободное от службы время классы шляхетского кадетского корпуса. В 1750 году произведен в капралы, в 1751-м в каптенармусы, в 1752-м в сержанты. В 1754 году произведен в офицеры с переводом в армию поручиком».

В чине поручика Александр Суворов прослужил около двух лет в Ингерманланд-ском полку. Затем был произведен в обер-провиантмейстеры с отправкой в Новгород, а позже направлен на службу в Военную коллегию.

армянские корни

На рубеже тысячелетий широко распространилась (и даже перекочевала в некоторые новые энциклопедии) версия об армянском происхождении матери Александра Суворова Авдотьи Мануко-вой. Многие начитанные армяне называют ее не иначе как Ануш Манукян, настаивая, прежде всего, на том, что слово «манук» — армянского происхождения и означает «дитя».

При этом документально подкрепленных сведений о том, что Суворов был наполовину армянин, практически нигде не приводится. Сторонники «армянской» гипотезы ссылаются

чаще всего на историка и культуролога XX века Николая Вильмонта, известного армянского историка Ашо-та Базиянца и некоторых российских литераторов-журналистов, охотно ее подхвативших. Однако даже если она является всего лишь вымыслом, то ничего плохого, разумеется, в этом нет. Не беда, что вдохновенный выдумщик-полководец, как утверждают оппоненты Вильмонта и Базиянца, никогда не упоминал о своих армянских корнях. Ведь все, что способствует сближению народов и укреплению их дружбы, — несомненное благо.