Костёр 1986-09, страница 7

сатанинский гриб на срезе сначала розовеет и затем чернеет, моховик, у него зефирно-желтая мякоть, сразу синеет чернильной синью. Чем гриб моложе, тем изменения цвета ярче, быстрее. Когда моешь гриб перед жаркой, он как бы линяет и красит воду, а на сковороде к нему по-чему-то возвращается красивый лимонно-жел-тый цвет.

Поначалу я заметил, что чаще всего парочками, тройками или поодиночке грибы попадаются неподалеку от берез. Береза вообще с грибами дружит. Под ее покровом растет всем известный подберезовик, затем сыроежки всех цветов радуги, великолепный желтый приболот-ник, славный еще тем, что держится до поздней осени, до опят, затем всякие рядовки, поплавки, черные грузди, да и белые иногда, и вот моховик, оказывается, тоже.

Но не так важна ему береза, как прозаическая коровья лепешка, на коровьей тропе. Для него эта тропа — тропа жизни. По ней он растет дорожками, иногда под кленами и дубами. Но под березами ему все же милее. Отличный, достойный крепкой симпатии гриб.

Моховик — общее название для целой группы похожих друг на друга грибов. Все они трубчатые, у всех различно желтоватая мякоть, и у • всех на ножках обнаруживаются ниточки мха. А этот я бы назвал моховик-коровяк. По характеру он — честный поселянин. Растет неподалеку от села (там, где ходит скотина), торчит чаще всего на виду, по краю дороги или на тропе, и даже в солидном для гриба возрасте бывает чист и неповрежден червячками. Он не обманет. Если моховик чист и свеж на вид, таков он, значит, и внутри. Чего не скажешь, например, о подберезовике. Этот похож на балованного акселерата: чист, вежлив (то есть хорошо, как правило, виден), а срежешь — совершенно червив. Да и случается, что подберезовик торчит один на гектаре березняка, чего почти не бывает с честнягой-мо-ховиком. Нашли гриб — не уходите. Присмотритесь — и вот лежат на моховых плешинках меж березовых корней бархатистые темно-коричневые гальки — молодые моховичата.

Моховиками я восхитился совсем недавно, а подосиновики стали у меня в любимых уже на второе лето. Это гриб яркий, стройный. Испанский гранд, а не гриб. Он не вылезет вдруг посреди дороги или на тропе под копытами коров. Он проживает в своем родовом замке — в зрелом, высоком осиннике. И там он не прячется. Издали манит его яркая, лисьего меха шляпка. Вас, как правило, завораживает и тащит к себе крупный и высокий гриб, но срезая его, вы уже видите, что вокруг их рассыпано штук пять, а то и больше (так бывает, конечно, в хорошем, род-ничковом месте). А вон поодаль еще один, и еще парочка спряталась за осиновый ствол... И разом грибы кончаются, но у вас и так уже полкорзины и, впрочем, отдохните: поглядите вокруг, покурите на пенечке и не спеша, поглядывая все-таки под ноги, отправляйтесь домой. Даю честное слово, что на обратном пути перед вами начнут выскакивать мальчики-с-пальчик в крас

ных, как наперсток сидящих, шляпках. Прелестные молодые подосиновички совершенно чистые. Секрет их появления в том, что взгляд быстро прицеливается к большим грибам, а маленькие проскакивают мимо, как рыбешки в крупную ячею.

У меня с подосиновиками сразу сложились отличные отношения. Вот, как описано, я часто на них набредал, а однажды по подсказке лося. Рано встал, и когда с дороги туман сдернуло, я уже далеко от села ушел. Поэтому и увидел лося, днем-то его на дороге не встретишь. Хотя бы секунду полюбоваться на этого зверя — удача. Но я все же рад был, что он меня не заметил или не заинтересовался мною. Молодой, с небольшими рогами, он тремя летящими шагами перемахнул дорогу, оставив щемящую оторопь в сердце, словно мимо нас пролетел не лось, а телесное воплощение, например, свободы. Он вошел в овраг, на который я раньше не обращал внимания, потому что подходы к нему загораживали спутанные густыми хлесткими ветвями вязы. Но за вязами на этот раз я разглядел копьевидные верхушки осин.

Лось пошел в гору, и я некоторое время слышал негромкий отчетливый треск, как бы по лесу пробирался огонь. И только когда треск утих, я отправился следом за ним. Знакомиться с лосем коротко я не хотел, да и никому не советую. Лось все-таки не корова.

Овражный этот осинник стоял в зеленоватых сумерках, но как только глаза привыкли к ним, я увидел первый гриб, и дальше все пошло действительно как по-писаному.

Но вот что странно: этот лосиный осинник прошлым летом исправно прорастал грибами только для меня. Я посылал туда приезжавших в гости друзей, и они возвращались пустыми. Шел туда сам — и приносил десятка три подосиновиков. Примерно недели через полторы после хороших ночных дождей повел их туда. Вошли в овраг, я показал границы грибного места — собственно, что показывать — есть.осина — ищи! Но они, представь, прошли мимо всех грибов и пришлось собирать их самому, пока ребята аукались в скучном мелколесье.

7.

В леса у Богданова ключа мне давно хотелось заглянуть. Но больно хорошо попадались прошлым летом подосиновики, а в соснах маслята, и лезть через шиханы к тем осинникам казалось незачем, мол, сухо там.

Волнистые и живые, как водопады, кроны берез, мрачная и в то же время легкая колоннада тишайшего осинника и то ли щебет, то ли мурчанье двух сливающихся ручьев в конце поляны, и бабочки, отдыхающие на влажном песке от жары, все было так, как рассказывала хозяйка. И осинник был стар и страшноват. Давно не трогал его лесхоз, видно, берег, как резерв. Конечно, не ради красоты оставлен он в покое, доберутся и до него. А стоило бы оставить хотя

5