Техника - молодёжи 1946-04, страница 30

Было бы долго рассказывать всю историю термометра. Чего только с ним не делали, чтобы найти на его шкале неподвижную точку!

С ним отправлялись на скотный двор и измерял» температуру коровам, С ним спускались в глубокие погреба Парижской обсерватории, надеясь, что хоть туда не проникает погода. Его погружали в тающее масло. Его опускали в смесь льда с солью — думали, что холоднее этой смеси ничего на свете нет.

Градусы делались то меньше, то больше.

Нуль на шкале переходил с места на место.

Некоторые предлагали обозначать нулем «умеренную» температуру, Отсюда-то и произошло слово «температура». По-латыни-temperatus («температус») значит умеренный.

Но какую температуру считать умеренной? Что для обитателя Арктики умеренная жара, то для обитателя Сахары мороз.

Термометры и по виду отличались между собой.

Но дело не в наружности. Хуже было то, что термометры говорили на разных языках и никак не могли сговориться между собой. У них* на все были разные точки зрения. Они танцевали от разных печек. И поэтому они вели споры с неменьшей яростью, чем их хозяева.

Каждый термометр считал, что он прав, и не мог в этом убедить другого.

Так бы они и спорили до сих пор, если бы ученым не удалось, наконец, найти на шкале такие две точки, которые уже не танцевали, а стояли на месте.

Когда термометр опускали в тающий лед, ртуть останавливалась и стояла до тех пор, пока весь лед не обращался в воду.

Так же неподвижно стояла ртуть и тогда, когда шарик термометра помещали в пары кипящей воды.

Чтобы термометр мог, наконец, обрести желанный покой, оставалось только проставить цифры и разделить шкалу между этими двумя точками на равные части — градусы.

Но и тут не обошлось без происшествия.

Нулем обозначили точку кипения воды, а против точки таяния льда поставили сто.

Шкале термометра пришлосьпе-ревернуться вверх тормашками, чтобы он принял теперешний вид и стал всем известным и всеми уважаемым термометром Цельсия.

Это был термометр-победитель. Он одержал победу над всеми противниками. Только двум из них удалось уцелеть — термометрам Фаренгейта и Реомюра, но и они доживают свои последние дни.

На шкале Фаренгейта до сих пор 96° обозначает температуру человеческого тела, а 0°~~темпе-ратуру смеси льда с солью. Тогда температура таяния льда получается 32°, а кипения 212°.

У этого отсталого консерватора-термометра Фаренгейта есть заслуги перед историей. Но своим упрямством он доставляет немало хлопот и трудов ученым, которым приходится каждое его показание переводить на язык, принятый наукой всего мира...

28

Торичелли, Юдин из учеников Галилея, построил барометр, который стал одним из важнейших метеорологических приборов.

Термометр появился и был радостно встречен метеорологами. Оставалось только найти для него удобное и комфортабельное жилище.

Метеорологи не сразу сообразили, как надо вешать термометр, чтобы он показывал температуру воздуха.

Когда его вешали на солнце, он говорил одно, в тени говорил другое. I

Один английский врач советовал вешать термометр в комнате, выходящей на север, и притом в такой, в которой печь или совсем не топится или топится редко.

Прошло немало времени, прежде чем появились теперешние метеорологические будки — домики для приборов. Воздух легко входит в будку сквозь жалюзи-—решетчатые стенки, а солнцу в нее, вход воспрещен.

СТЕКЛО ПОГОДЫ

В те времена, когда у термометра было еще мало друзей и знакомых, когда и называли его не собственным именем «термометр», а нарицательным — «ampol-1а» — «склянка», — появился у людей и другой помощник, имя которого я уже !Вскольз упомянул. О его первом выходе на сцену стоит рассказать.

Как-то раз во Флоренции вырыли очень глубокий колодец. До поверхности воды было больше десяти метров. Попробовали качать воду насосом, — вода не пошла. Никто не мог понять, в чем тут дело. Пришлось позвать самого ученого человека во Флоренции— Галилея. Он осмотрел насос, осмотрел трубы, поршни и нашел, что все в порядке. Почему, же не поднималась вода?

Галилей объяснил это тем, что столб воды в трубе обрывается от собственной тяжести.

У Галилея был ученик, которого звали Торичелли.

Ученик не согласился с учителем. Он объяснил все иначе. Дело, по его мнению, было не только в тяжести воды, но и в тяжести воздуха. Когда люди качают воду насосом, им незаметно помогает воздух. Воздух всей своей тяжестью давит на воду в колодце и гонит ее вверх по трубе. Но воздух не может поднять больше, чем 10 метров воды.

Чтобы разрешить свой спор с Галилеем, Торичелли обратился к опыту. Ведь опыт был их общим наставником. Торичелли взял стеклянную трубку, запаянную с одного конца, и наполнил ее ртутью. Потом он зажал отверстие пальцем и, перевернув трубку, погрузил ее открытым концом в чашку, в которой тоже была ртуть. Ртуть не вылилась из трубки, а только немного опустилась.

Над чашкой стоял в трубке и не падал ртутный столб высотой в 76 сантиметров.

Что его держало? Что не давало ртути выливаться?

Давление воздуха.

Когда-то великий ученый и художник Леонардо да Винчи называл опыт «наставником наставников». Этот «наставник наставников» рассудил Торичелли с его учителем Галилеем.

Но этим дело не кончилось, а только началось.

В начале XVII века Галилей построил воздушный термометр, дающий возможность приблизительно определять колебание температуры

Через некоторое время трубку термометра стали делать изогнутой и очень длинной, что . повышало чувствительность прибора.