Техника - молодёжи 1993-03, страница 19
Мы живем в посторуэлловское время, буднично рассуждаем о «том свете» и пытаемся строить летающие тарелки... Чем удивить современного человека? Казалось бы, нечем, но оно есть В невидимом мире горнем творится своя метайстория; наша же — лишь ее замутненное отражение. Заглянуть в незримые смертному сферы дано лишь художнику, связывающему их с грешной нашей землей. Каждый такой посредник передает открывшееся по-своему: один делает это бездумно, для другого осмысление увиденного — жизненная философия, мировоззрение. Впрочем, человек творчес.*:ий сам выбирает дорогу, ибо сказано: «Остановитесь на путях свомх и рассмотрите, где путь добрый, и идите по нему...» Виталий Лукьянец — один из таких думающих художников. Его работы - своеобразный диалог, разговор с самим собой и с б удущим зрителем. Живописная фантастика В.Лукьянца — не только \ 1скусство воображения и изображения, но и умение утверждать мысл ь и идею. Он одинаково далек и от безумных фантасмагорий Сальвад о»ра Дали, и от ледяной, демонической мистики Врубеля. Хотя, заметим, человеческий мозг в принципе не способен придумать ничего та jcoro, что не существовало бы на земле или на небесах. Галактика — гибкая женщина со звездами в спиральных прядях волос. Земля — яблоко, висящее в пространстве. Наша цивилизация — ребенок, живой цветок Вселенной. Такой образ сложился в картине «Колыбель»... Одно из любимых занятий Виталия Лукьянца — вертеть потертый глобус, разлинованный на таинственные разноцветные многоугольники. Должно быть, именно в такой момент художник а как-то озарило: два зверя стояли нос к носу! Пристальный взгляд увидел в контуре Северной Америки ягуара, медведя — в Евразии. Будь глобусоверчение единственным любимым занятием, на этом все бы ш кончилось, но художник отлично знаком с легендами и мифами, с историей существующих и погибших цивилизаций. Красный Ягуар — древний символ североамериканских индейцев. Ну а бурый мишка?.. Вют и держит теперь маленький мальчик, олицетворяющий человечеств о, художника, в руках два знака: олимпииского медвежонка и каменнуко стелу с изображением ягуара. Так или почти так родилась картина <.<3нак времени». Тот же зрительный образ вызвал к жизни и роботу «Чак-Мооль»: Красный Ягуар всплывает в кровавом потоке. Чак -Мооль — идол человеческих жертвоприношений, подобно дикому з.верю ненасытно требующий живой крови. Посмотрев на глобус со стороны Северного полюса, художник увидел подобие идола: тот же поворот головы, те же ноги, согнутые в коленях, чаша Карибского моря... Кто и когда научил аборигенов Америки страшному, мистическому ритуалу? А кто построил загадочный Стоунхендж? В твс»рческом воображении Виталия Лукьянца этот необычный комплекс, который ученые называют и астрономической обсерваторией, и культовым сооружением, и вычислительной машиной, разрушают надвигающиеся воды потопа. Что ж — догадка провидит прошлое, фантази я создает грядущее. Размышления над будущим неизбежно ведут к мыслям не только о судьбах Вселенной, планеты, человечества, ио* и о собственной душе: что ожидает ее после физической смерти? Религий много, но истинная одна. И человек ищет ее, единственно верную,— если ищет, конечно. И не случайно в работах В.Лукьянца так тесн о сплетены фантастика и религия Возьмем, к примеру, «Тайное». Будущее манит, как благоуханная алая роза, однако коварно и опасно: лунно»е затмение - а Луна по религиозной символике — это Церковь Божия — не сулит ничего хорошего, но надежду дает едва приметная белая роза, испускающая влагу и кровь - как Христос на Кресте. Но человек, у вы, не бесстрастен, и люди увлеченно губят себя, не принимая спасительного учения... В картине «Круги» Крест Христа - печать творца, положенная на сотворенных вещах,— заключен в окружность. Она символизирует и атом, и Землю, и Вселенную, геометрия которых четко расшифровывается Крестом. Это и граница между Божественным творением и мерзостями плотских падений, рубеж света и тьмы. З ло за пределами круга; внутри же его Добро, истина, к которым стремился Церковь... Время, Пространство, Человек связаны воедино триптихом «Песнь о Руси». Десять веков назад равноапостолыный князь Владимир крестил Русь - фрагмент, озаглавленный «Песнь о времени». Князь — строитель и воин, за ним — верная дружина. Он и величавы и строги, как и собор позади них. Твердо стоят они на земл<е и на реке жизни, в бурном потоке которой мудрый правитель сумел отличить струйку, ведущую в тихую гавань Царства не от мира сего. Фрагмент «Песнь о человеке» неотрывен от темы материнства, присутствующей во многих работах худож ника. А на фрагменте «Песнь о пространстве» зияет черная бездна. Не миновало время младенчества, но человек уже построил ракету и вышел в открытый космос. Выйти-то вышел, однако потерял ту твердую почву, ту родимую землю, которой крепко держались его деды и прадеды... Вобравший в себя символы истории, триптих остался как бы неоконченным — рука с кистью дописывает картину. Можно только гадать, что появится на ней нового Ясно одно — «Песнь о Руси» продолжается! Юлия МАСЛОВА 2 «Техника - молодежи» № 3 |
