Техника - молодёжи 2004-09, страница 47

свой род. Ведь люди, хотя и знали о полтергейсте, пока упорно игнорировали его. Зачем давать им лишние козыри?

— Согласен, — уважительно сказал шкаф. — Тебе придется просто терпеть.

Дом терпел. И напряженно думал.

Этот мальчишка — настоящий изверг. Да, он тоже был немного неправ, когда подтолкнул дверь. Но мыслимое ли дело: из-за такого пустяка портить пищу и отключать верой и правдой работавшего помощника? Не первый ли это признак грядущей беды?

Иногда, очень-очень редко, по телефонным проводам до него доходили странные истории, передаваемые другими домами. Будто объявляются порой самонадеянные, глупые или слишком добрые дома, которые в упор не замечают опасности. Будто погибают такие дома быстро, но мучительно, и хоронят в себе многих жильцов.

Дом не желал такой судьбы. Возможно, ребенка придется убрать.

Самое трудное — сделать так, чтобы смерть выглядела естественной для людей. Электричество не подходило. Сбросить люстру? Тяжело точно прицелиться. Прихлопнуть сервантом? Это еще сложнее. Газ тоже не годился: могут пострадать другие, невиновные. Посоветоваться со шкафом? Нельзя — он слишком хорошо знает мир людей и чересчур привязался к ним. Он вновь переубедит — как уже случилось однажды, после истории с кошкой.

Дом не собирался начать расправу немедленно. Ему просто нужен хороший план. На всякий случай.

К примеру, при некоторой сноровке можно попробовать затянуть ребенка под воду во время субботнего купания в пенной ванне. Минимум трансформации, немного риска — и гарантированный успех. Один вариант есть.

Мамин книжный шкаф на самом деле подарили папе. Точнее сказать, как-то папа помог знакомому столяру с постройкой новой мастерской. Работал во время отпуска и за символическую плату.

Знакомый решил в долгу не оставаться. Во время постройки мастерской Сергей проговорился о том, что жена много и с удовольствием читает. И вскоре в их квартире появился новый жилец.

Огромный, высотой до самого потолка, трехметровый шкаф выглядел непривычно. Книги в нем стояли в два ряда: вдоль стены, в заднем ряду, находились сплошные полки, разбитые на неравномерные ячейки; в переднем же ряду, на специальных рельсах, располагались еще две секции метровой длины. В итоге, передвигая секции по рельсам, можно было легко получить доступ к любой книге заднего ряда.

Одну из этих секций и облюбовал Тихон.

Он вытащил несколько книг с разных полок (чтоб было где стоять и за что держаться), залез на шкаф и с силой оттолкнулся свободной ногой от другой секции.

— Впере..., — секция врезалась в стену, и Тихон чуть не сорвался. Ага, надо потише отталкиваться. Он опустился на пол и откатил секцию на прежнее место.

— Впере-од! — вот теперь получилось гораздо лучше.

Где-то с пятого «заезда» Тиша начал покачиваться, воображая,

будто под ним скаковая лошадь. А на девятый раз полка под ногой треснула, вместе с Тихоном упала на нижнюю полку и, естественно, сломала ее. Ниже, к счастью, полок не оказалось.

В итоге Тиша чувствительно грохнулся копчиком об пол и, сидя в окружении беспорядочно попадавших книг, погрузился в прострацию.

Едва только мальчик взобрался на шкаф, дом встревожился. Но шкаф, кряхтя от натуги, успокоил его:

— Не такой уж он и тяжелый. Да и я не такой уж немощный. Но через несколько минут шкаф вдруг громко треснул и умолк.

Дом отчаянно взвыл отдушинами. Никто не откликнулся.

По всему выходило, что, вдобавок ко всем увечьям, сегодня он потерял единственного друга. И будет только справедливым, если расплата свершится тотчас же. Пусть даже для этого придется сильно изменить природу вещей и, может быть, пожертвовать собой, но зато какое блаженство он испытает перед гибелью.

Он уже начал выпячивать стену позади мертвого шкафа, постепенно наклоняя его в сторону ребенка, как вдруг услышал:

— Не толкайся!

— Ты... не умер?

— Да живой я. Только болит все.

— Что ж ты молчал! Я тут криком исхожу...

— А я слышал? Попробуй пойми что-нибудь, когда мозги набекрень. Лучше скажи-ка мне, что это ты вытворяешь?

Дом замялся.

— Можешь не отвечать, и так все ясно. Мы ведь говорили с тобой на эту тему. Уничтожить — легко, сотворить — сложно. Лучше бы ты придумал, как его обуздать.

— Это невозможно.

— Ты так думаешь? — даже сквозь боль в ответе шкафа пробивался сарказм. — А я вот кое-что придумал.

— Как ты мог что-то придумать, будучи на волосок от смерти?

— У меня нет волос. И не надо преувеличивать. Просто когда из меня вынимают много книг сразу, я на время глупею. А размышлял я не меньше тебя. Разве что качественнее. Слушать будешь?

И за что он так привязался к этому грубияну? Дом приготовился слушать.

— Помнишь тот раз, когда нашему демону всыпали ремня? Мы еще потом целую неделю наслаждались тишиной и покоем...

Тиша чуть не скрутил ручку холодильника, пытаясь включить его до прихода отца. Маленькая соринка между контактами реле делала тщетными все его усилия. Иней в морозильной камере растаял, вода щедро оросила все продукты и вытекла на пол, собравшись в лужу солидных размеров.

Придя домой, Сергей обнаружил несколько более серьезные разрушения, чем рассчитывал. Кроме вандализма (сломанный шкаф) Тиша еще обвинялся во лжи (холодильник прекрасно включался и выключался) и неряшливости (под ноги то и дело попадались солдатики и машинки, иногда весьма чувствительно царапаясь).

Но чаша терпения переполнилась немного позже. Донельзя раздраженный Сергей, планируя починку шкафа, устало опустился в кресло и тут же вскочил, получив болезненный укол. Где-то на сиденье пряталась иголка. Ни визуально, ни тактильно ее обнаружить не удалось.

Тогда Сергей решил отодвинуть кресло: а вдруг иголка проскочила сквозь обивку и теперь лежит на полу? И увидел...

— Тихон!!!

Если отец ТАК кричит — крупные неприятности не за горами. Притихший Тихон торопливо протопал в зал.

— Что ЭТО?

Надо же! Он не ожидал, что ободранный кусок стены будет так быстро обнаружен. Теперь главное — молчать. Иначе придется рассказать еще и про царапину над диванной спинкой.

Сергей целую минуту с молчаливым гневом разглядывал потупившегося сына. Потом вздохнул и пошел за ремнем.

Ира вернулась поздно, когда Тихон уже спал. Сергей вкратце рассказал ей обо всех напастях.

— И что, шкаф сильно сломан?

— Да нет, я уже починил. Перекрутил винты, все подклеил... Ах да, он еще книжки склеил.

— Как?!

— Между собой. Представь себе, разгружаю полки, берусь за книжку — а она ни в какую. Хорошо, что обложки ламинированные: клей их плохо держит. А так бы пришлось читать томик в полметра толщиной.

Они посмеялись. Ира вдруг спросила:

— Слушай, а ты деревья сажал?

— В смысле?

— Ну, когда-нибудь, например, в детстве — деревья сажал?

— У бабушки в селе. Грушу и два тополя. А что?

— Да вот вспомнила... Дерево ты посадил, дом построил, осталось сына вырастить.

— Знаешь, — Сергей немного сдвинул брови, — боюсь, теперь мне придется чаще использовать ремень.

— Он того заслуживает.

Оба посмотрели в сторону детской.

— А дом-то я не сам построил, в смысле не один, — Сергей усмехнулся. — Нет, в нашей-то квартире все стены мои. Я ведь уже тогда знал, где жить буду. А вообще мы ввосьмером его клали. Так что на меня всего десятка полтора квартир приходится.

— А если все квартиры во всех домах посчитать?

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 9' 2 0 0 4

45