Юный техник 1973-12, страница 34
k A. M. Бутлеров на пасеке. Ученый очень увлекался пчеловодством. бы ни была совершенна теория, она только приближение к истине. Хотя теория, не будучи полной истиной, может предвидеть полную истину, то есть те или другие факты, но совершенно ясно, что она не в состоянии предсказать несуществование того или другого явления». Не случайно, а в силу глубокого убеждения очень часто любил Бутлеров ссылаться на золотое правило Араго, знаменитого французского физика: «Не благоразумен тот, кто отрицает возможность чего-либо за пределами чистой математики: такое отрицание тем хуже, что оно не ведет ни к опыту, ни к исследованию!» «Стоя на страже теории строения, — рассказывает Д. П. Коновалов, прилежный ученик Бутлерова, — Александр Михайлович не находил для себя большого интереса в защите ее основных положений. Мысли его направлялись дальше, в сторону вопросов, касавшихся основных понятий химии. Каковы были эти вопросы, я вскоре узнал из одного разговора в лаборатории. Однажды, проходя в библиотеку, я услышал оживленный разговор Александра Михайловича с его ассистентом М. Д. Львовым, к которому прислушивалась небольшая группа работников лаборатории. Александр Михайлович пояснял свои, в то время совершенно необычайные, мысли относительно возможности колебания атомных весов. Несмотря на высокий авторитет Александра Михайловича, его слушатели не воспринимали новых мыслей учителя. Со всех сторон сыпались возражения, и разговор ничем не кончился». На другой день Бутлеров вызвал Коновалова в свою комнату и предложил ему высказать свое мнение по поводу вчерашнего разговора. Ученик твердо стоял на учении о сохранении энергии, и учитель терпеливо выслушал его. — Все это я знаю и мог бы защищать свою позицию тоже мнением авторитета, — сказал он и повторил правило Араго. — Все дело~в опыте. Найдем ли мы средства, чтобы обнаружить то, что я предполагаю. Убеждение в делимости атома, в непостоянстве атомных весов было лишь следствием общего воззрения Бутлерова на материю и энергию, к которым он был приведен необъяснимыми иначе явлениями. «Что нам мешает допустить, — спрашивал в одной из своих статей Бутлеров, — что вещество есть не более как только некоторая форма проявления энергии, представляющей единую и дей- 32 |
