Юный техник 1984-05, страница 47

нас не дошли. Но я подумал: его жизнь тогда тлела словно искра. Отсюда и могла возникнуть наша фамилия.

— А может, наша фамилия оттого, что его смелый поступок был как искра в ночи? — сонным уже голосом проговорил Коля.

Память робота отлична от памяти человека.

Человек, как известно, лучше всего запоминает впечатления детства, причем самого раннего. С годами память слабеет, и подчас пожилому человеку вспомнить то, что было вчера, труднее, чем то, что случилось с ним давно, десятки лет назад.

У Аполлона все было иначе.

Он лучше запоминал недавние события. Наоборот, то, что происходило давно, понемногу как бы выветривалось из его памяти, исчезало, таяло, и сознание этого было невыносимо.

Робот чувствовал, что его внезапный интерес к маленькому Искре был связан с каким-то очень давним, изначальным событием, память о котором была погребена под толщей столетий.

И Аполлон решил любым усилием воли, пусть самым неимоверным, восстановить этот участок своей памяти.

Однажды он увидел, как из двери одного из домов вышел старший Искра. Значит, Коля тоже жил здесь! Робот стал ждать. И дождался — Коля тоже вышел из дома.

— Аполлон!..— В голосе мальчика радость была смешана с тревогой.

Робот шагнул к нему.

— Как ты нашел дом, где я живу?

— Сам не знаю... Но разве это важно? Здравствуй, Искра! — пророкотал робот.

— Здравствуй.

Минуту они шли в молчании.

Коля с некоторой опаской поглядывал на робота.

— Почему ты меня преследуешь, Аполлон? — строго спросил Коля.— Дел у тебя, что ли, других нет?

— Не опасайся меня, Искра. Я твой друг.

С этими словами робот сделал шаг к Коле, но тот успел отскочить в сторону.

Теперь Аполлон показался ему грозным: кустик антенны на макушке, хотя и помятый, начал вращаться, щупальца-клешни протянулись в сторону мальчика.

Коля нырнул под щупальца, ловко вспрыгнул на движущуюся ленту и помчался в сторону гавани, не оглядываясь.

Несколько дней робот ему не встречался. Похоже, он не искал больше с ним встречи, не преследовал его.

— Папа, почему в мире существует такая несправедливость? — спросил однажды Коля у отца.— Белковые серии Аполлона могут существовать по 300—400 лет, а человек едва дотягивает до полутораста.

— Почему несправедливость? Вон бабочка-однодневка — та живет только сутки, и то не жалуется,— пошутил отец.

— Я серьезно.

44