Юный техник 1999-09, страница 62
Ранцевый двигатель был способен уъеличить скорость космонавта примерно на два километра в секунду. Этого по расчетам Каракумопа должно было хватить, чтобы догнать базу, которая блестела звездочкой впереди по курсу в отраженных лучах Солнца и скромною пылающего багрянцем Марса. До взрыва оставалось еще полчаса. Профессор надеялся успеть. Если бы взрыв засгат его в открытом космосе, он, видимо, не погиб бы от осколков, но мощный злектромап 1итный импульс ятерного взрыва вывел бы из сгроя процессор, координирую!тш работу систем жизнеобеспечения скафандра. К тому же скафандр не был надежно ^щищен от радиационного поражения. Тшъко на базе, находящейся в десятке тысяч километров от эпицентра взрыва, космонавты могли себя ч^ъсгво-вагь в сравнителг>ной безопасности.. Профессор так спешил на тть нужную скорость, что потратит слитком много топи шва, и, когда база оказалась всего на расстоянии киломефа, он понят, что ресурса двигателей не хватит на коррекцию траектории — он продел п мимо Даже если Abi < т-^ь заметит его, то не сможет помочь, потому что база практически неупра&тяема, а спасательную капсулу угнал Линьков, который, по всей вероятности, полагал Каракумов, уже доорллся до буксира ил находясь в обществе Пирсона, под охи. ахи и другие восклицания слушателей живописует якобы пере -житые им ужасы. Прс рессор подумал, что если ему суждено логибнугь, то все равно кое-что из того, о чем он мечта г, успеет увидеть, так сказать, из первого ряда. «Что ж, — рассуждал он. — Теперь, когда на Марсе начнутся такие события, доктор Пирсон и чтены его команды захетяп задержаться здесь подои 1ьше Пирсон настоящий ученый, и он наплюет на все контракты, обязывающие его лететь к Юпитеру... Это означает, что так или иначе люди узнают правду о Марсе — ту самую правду, отстоять которую при жизни мне не удалось». Мысли профессора были торжественны и печатьны. СНлядывая про-житую жизнь, он говорил себе, что, будь у него возможное гь что-то изменить, он вряд пи бы ей воспользовался. Концовка его жизни представлялась ему достойной и величественной. Для кого-то имя Караку-мова останегся в истории наряду с именем Герострата, а другие — пусть даже их будет всего несколько человек — сочтут его самоубийственный эксперимент подвигом. Ему почему-то особенно хотелось видеть среди этих немногих Авгусюва... Никто не осмелится бы на такой эксперимент. Только такой вотп загнанный в угол ученый-одиночка, как он, мог взять на себя всю полноту ответственности и заплатить за это самую высокую цену. Ему самому не удасгся у видеть, чем все закончится. Но даже в случае неудачи он обоглиг человечество каюссалжым опытом и, бьггь можег, подскажет новый путь к преобразованию ктимага целой планеты. А уж потом -метод космической! бомбардировки Василия Каракумова» станет сган- 42 |
