Сделай Сам (Знание) 1999-04, страница 85

времена обжу приравняли к 15 десятинам. (в современном исчислении это 16,35 га). Есть много оснований думать, что более ранние обжи были втрое меньше.

Определять величину участка потребным усилием — способ не очень надежный: ведь многое зависит от сноровки пахаря, свойств почвы, от того, хороши ли или не слишком его кони. И более надежной мерой оказалась та, что связывает размеры земли с потребным для посева количеством зерна. И тут снова, как и в рассказе о мерах объема сыпучих тел, о которых говорилось в одном из предыдущих номеров журнала, мы встречаем слово четь — сокращение от слова четверть. Четверть же — это четвертая часть древней кади, примерно 4 пуда зерна. Четями и мерили пахотную землю в Московской Руси. Здесь нельзя не удивиться точности глазомера наших предков: ведь не существовало никаких сеялок, сеяли исключительно вручную. И все же соотношение между количеством высеваемого зерна и размерами земельного участка сохранялось неизменным по всей Руси на протяжении веков. А четь четко сохраняла свои размеры и составляла ровно полдесятины (в десятине содержится 1,09 га).

Но что такое десятина, которую мы поминаем уже второй раз? Это мера как раз чисто землемерная: квадратный участок земли со стороною 50 саженей, то есть в 1/10 долю версты. С понятием десятины мы встречаемся начиная с XV века. Читатель вправе спросить: почему же, если существовала мера площади как таковой, ее измеряли объемом высеваемого зерна? Ответ прост — десятина на местности представляет собой достаточно большой участок. Точно измерить его при примитивных землемерных орудиях, существовавших в те времена, не очень просто — довольно существенные погрешности тут неминуемы. Ну а эту самую четь, вдвое меньшую, отмерить куда легче. И потому десятина оставалась долгое время чисто расчетной, как бы теоретической величиной, четь же — мерою более практической. Это непременно следует иметь в виду, когда мы встречаемся с нею в старинных описаниях, только надо еще иметь в виду, что часто в них встречается такое сочетание: «В поле — столько-то четей, а в дву — по тому ж». Связано оно с трехпольной системой земледелия Руси того времени: основную культуру — ози

мую рожь — сеяли лишь на трети всей имеющейся в том или ином владении земли, две трети же как бы отдыхали, оставленные «под парами». А чтобы определить обшие размеры так описанного поместья или вотчины, надо размер этого «поля» умножить на три.

Иначе мерили площадь сенокосных лугов: здесь в расчет принималась их возможная средняя продуктивность. Единицей здесь служила копна — 15 пудов сена (в «мерной» копне, существовали еще и другие разновидности копны, меньшие). Вскоре и эту меру связали с расчетной десятиной — по 10 копен на десятину. И к описанию имущества того или иного владельца — «столько-то четей в поле, а в дву по тому ж» прибавляли «а сена столько-то копен». При нужде все это было легко пересчитать в десятины.

Начиная со времен Петра Г и чети, и копны постепенно начали выходить из употребления: землемерная техника сделалась совершенней, землю стали измерять десятинами, и этот счет продержался до самой революции. Именно десятинами, отобранными у прежних владельцев, переманили в 1917 году на свою сторону крестьян большевики.

А в исторических памятниках мы часто встречаем — повторим еще раз — удивительный памятник глазомера и твердости рук русского человека, каким является счет на чети и копны, для нас непривычный, но тем не менее точный и безошибочный.

Хмельной ранжир

Ранее мы уже говорили о мерах вместимости, иначе сказать — объемов. Но тогда речь шла о сыпучих веществах, которые могут существовать и сами по себе, например, будучи насыпанными в кучу или помещенными в каких-нибудь кулях, мешках и т п. А вот жидкость без посуды просто не сохранишь. И потому с давних пор мерой объема жидкостей становились принятые в быту сосуды разного вида и величины: бочки, корчаги, кувшины и так далее. Особенной четкости поначалу не требовалось: того, что мы именуем розничной торговлей, в начальные века нашей истории попросту не существовало. Ведь, например, молоко было свое в любом, даже самом бедном хозяйстве. А мед

83