Вокруг света 1970-03, страница 16

Вокруг света 1970-03, страница 16

танковые ежи, перекрывают долину Малой Алматинки от одной скальной стены до другой. Но это не главное препятствие, поставленное на пути селя. Главное — впереди, в горах, на высоте 2000 метров.

...Карагачи стояли строем — темные, продубленные, узловатые, опутанные нитями зеленеющих веток. Была в этих деревьях какая-то фантастичность, мудрость и сила, которые и родились, быть может, оттого, что многие годы противостояли они жаре, отдавая тень людям.

Аллеи тянулись, скрывая дома, не теряя густоты и прямизны, и я не заметила, как город перешел в пригород. Лишь виднее стал яблоневый цвет меж домиками, да приблизились почти вплотную зеленые «прилавки» с серыми вытоптанными тропинками на склонах.

С какой бы стороны ни выезжала я из города — с северной ли в степь, к аэродрому; с восточной, где город кончается улицами Клеверной, Многоводной и где на многие километры тянется парк имени А. М. Горького; с западной или с южной, как сейчас, в горы, в урочище Медео, — нигде нельзя было провести точную границу, отделяющую, так сказать, город от природы. Вероятно, оттого, что в самом городе много зелени, воды и простора. Клинья рек, прорезающие город, их садами покрытые берега, как естественные мосты, соединяют в одно целое и горы, и город, и степь... И узел этот завязывается все крепче.

Шоссе бежит по долине Малой Алматинки, вдоль реки. Бело-серые валуны устилают берега. Невольно смотришь вверх, на горы: откуда сорвались эти многотонные камни? Но тихо и светло вокруг: серо-палевый осинник, розовый вздох цветущего миндаля, выше — густо-зеленые тянь-шаньские ели.

— Я люблю осину! Живое дерево, — говорит мой спутник Аслан Шарипович Рамазанов. — Черешок тоненький, лист так и звенит...

Рамазанов редко так говорит о деревьях. Для него, начальника Управления зонами отдыха, гораздо привычнее язык точных названий — вяз мелколистный, тополь пирамидальный, лох узколистный... Рамазанов не скажет «дерево сохнет» — «дерево сухо-вершинит». Быть может, сопри-