Вокруг света 1970-10, страница 77

мико-бактериологического оружия. Если в годы правления президента Эйзенхауэра на эти цели выделялось от 50 до 70 миллионов долларов, то правительство Кеннеди увеличило ассигнования до 300 миллионов. Прошло пять лет, и эта цифра удвоилась.

...В 80 милях от Солт-Лейк-Сити ведущее на запад шоссе внезапно упирается в высокий забор из колючей проволоки. У ворот рядом с полосатой будкой часового огромный щит: «Въезд запрещен. Собственность армии США». Здесь находится один из главных центров испытаний химического и бактериологического оружия, полигон Дагвей. Внешне это просто миллион акров холмистой местности, поросшей жесткой травой. И если бы не патрульные вертолеты, то и дело стрекочущие в небе, да не зловещие предупреждения: «Внимание! Опасность! Касаться неизвестных предметов запрещено. Немедленно сообщите о них службе безопасности!» — Дагвей ничем бы не отличался от обычных ранчо. До весны 1968 года большинство американцев никогда не слышали об этом полигоне, пока там не произошел случай, всколыхнувший всю Америку.

В среду 13 марта в 5 часов 30 минут в небе над Дагвеем пронесся реактивный самолет, оставив позади легкое, быстро таявшее облачко. Несколько часов спустя в соседних долинах Скалл-Велли и Раш-Велли начали гибнуть овцы. К воскресенью пало больше 6 тысяч голов. Среди скотоводов начались волнения. Ветеринары, которые стали было делать прививки, быстро обнаружили, что ни одна из вакцин не дает эффекта.

Неделю спустя газеты в Солт-Лейк-Сити опубликовали сообщения, в которых рассказывалось о таинственном падеже овец и высказывалось предположение, что причиной этому было «какое-то отравление». Однако представитель военных властей в Дагвее, к которому обратились корреспонденты, заявил им, что база «определенно не имеет никакого отношения» к гибели овец. «Как только мы узнали об этом, — добавил он, — мы немедленно провели проверку и выяснили, что у нас не велось никаких испытаний, которые могли бы вызвать подобные последствия».

Местный ветеринар д-р Авараон Осгаторп, который установил, что причиной падежа было отравление газом нервно-паралитического действия, был вынужден под нажимом военных взять свое заявление обратно. На следующее утро он мрачно сказал своим друзьям, что после того, как он дал показания, в его номере в отеле «Конгрешнл» кто-то произвел тщательный обыск. «Я не хочу впутываться в эту историю, все равно военные никогда не признают правды», — больше репортеры не могли добиться от него ни слова.

И все же благодаря чистой случайности правда выплыла наружу. В четверг 21 марта в ответ на стандартный запрос по какому-то другому вопросу сенатор Фрэнк Мосс получил из Пентагона сводку с грифом «Для служебного пользования», которая, естественно, не предназначалась к опубликованию в печати. Молодой пресс-секретарь в канцелярии Мосса, просматривая сводку, наткнулся на раздел, описывавший имевшую недавно место утечку нерв-но-паралитического газа во время испытаний в Дагвее. Потрясенный чиновник немедленно передал эти сведения журналистам, и когда военные власти несколько часов спустя потребовали вернуть сводку, было уже поздно.

Разразился грандиозный скандал. Возмущенная

пресса писала о безответственности военных, подвергающих смертельной опасности население в окрестностях Дагвея. В ответ на это Пентагон потратил три недели на публикацию бесконечных опровержений, утверждая, будто бы газ нервно-паралитического действия с полигона Дагвей не имел никакого отношения к падежу овец, и вообще отрицая, что его испытания происходили в последнее время. И лишь после того, как репортеры побывали на месте и, опросив свидетелей, узнали и о самолетё, пролетавшем над полигоном утром 13 марта, и о сильном западном ветре в этот день, и об анализах, сделанных д-ром Осгаторпом, представитель армии признал, что «факты свидетельствуют о причастности полигона Дагвей» и что там действительно проводятся испытания смертоносных газов. Так американская общественность узнала страшную правду о широких работах по созданию средств массового уничтожения, ведущихся в США.

На секретных базах химической службы армии США, в лабораториях университетов и научно-исследовательских институтов лихорадочно разрабатываются все новые и новые смертоносные газы и отравляющие вещества. Здесь и газы нервно-паралитического действия, не имеющие запаха и цвета, парализующие нервную систему и почти мгновенно убивающие человека. И сильно действующие наркотические и психохимические газы, вызывающие слепоту, глухоту или различные психозы. И напоминающие по запаху цветущие яблони слезоточивые газы, которые за 20 секунд выводят человека из строя, и отравляющие вещества, поражающие кожный покров, вызывающие головную боль, рвоту, ожоги легких и глаз. А на повестке дня, по свидетельству, того же Херша, стоят новые, еще более страшные изобретения. «Это так называемое «магическое вещество», обладающее удивительным свойством во много раз усиливать действие других ядовитых веществ в человеческом теле и способное проникать непосредственно сквозь кожу, — пишет он, — а также таинственное химическое соединение под кодовым обозначением «Игрек-икс». Его производство началось в 1960 году, однако до сих пор о нем известно лишь то, что после его применения земля надолго превращается в смертоносную пустыню».

«Полевой устав» химических "войск американской армии дает следующее определение применению химического оружия: «Отравляющие вещества, поражающие человека, могут использоваться как против вооруженных сил противника, так и против гражданского населения, чтобы нанести потери в живой силе и уменьшить промышленный потенциал, а тем самым и боеспособность. Самой благоприятной целью являются области с большой концентрацией населения». Причем полковник Уильям Тайгерт вывел даже специальную формулу, по которой можно определить потери гражданского населения в районе, подвергшемся обработке нервными газами, в том числе табуном и заринбм, составляющим основу химического арсенала армии США. Четвертая часть населения, предсказывает Тайгерт, получит дозу меньше смертельной. Вторая четверть населения — более одной, но менее 3— 5 смертельных доз. Третья четверть — более чем пятикратную смертельную дозу. «Эти люди теоретически могут остаться живыми, что, впрочем, маловероятно», — пишет он. Наконец, последняя четверть населения получит дозу, в 30—50 раз

74