Вокруг света 1971-03, страница 13

Яваном в «электрический мост».

Я подавил смешок — на нетронутой пыли меж колеями лежали глубокие следы ослиных ног, ровная цепочка давно продавленных вмятин. «Он-то куда шел?»

— Подождем? — вдруг спросил Борис.

Я высунулся. Орлов бежал так далеко, что лица не разобрать, только фигура, согнутая в беге пополам.

Он ввалился в кабину задыхаясь:

— Надо было там снимать!

— Где?

— В самом низу.

«Р^огда во мне был холод», — решил я.

— Там машина стояла вот так, — он показал, как она стояла, вскинув ладонь пальцами вверх. Я поймал взгляд Бориса, он тоже глядел на его ладонь.

— Еще будет так, — усмехнулся Борис. — Не бойся.

Мы ехали уже вниз и видели гору, лежавшую к нам самым широким боком. Месяц назад по ней прошел пал, и склон возвышался мрачно и черно. Только на границе огня, где пламя еще рвалось за перевал, но уже не валом, а языками, лежала сухая трава. Кусты огромных, в рост человека, трав, росшие, как на болотах, из одного корня, распадались от пламени огненными цветами. Перегорая у самого корня, они падали веером по кругу.

Огонь, как зарвавшийся в стаде волк, не успевал и не хотел пожирать упавшие травы — подрезав их под корень пламенем, он рвался Еперед, к новым. И те тоже лежали теперь желтыми веерами на черной земле.

Орлов опять выскочил, IIO это был совсем простой участок спуска. «В награду за пережитое»? — подумал я, когда Борис сказал: «Самое страшное — ехать вниз. Прицеп бьет. И эта гармошка».

Движения фермы за спиной, которые только что казались легкими толчками, сразу превратились в удары. Резко и сильно они догоняли нас, толкая вниз коротко и жестко. Что-то огромное подпихивало нас вперед, уже не связываясь в сознании с невидимой нам платформой. II там, куда стремилась столкнуть нас эта отвратительная сила, в самом низу, среди красных камней черными жуками стояли лошади. Даже движения их не были видны. Я отвел взгляд, чтобы ничего не думать дальше. «А он-то глядит на них?» Нет, Борис не смотрел. Может, у пего просто не хватало времени?

Он почувствовал мой взгляд, и почти улыбка тронула его губы: «Это ничего. На прошлой трассе я ездил с открытой дверцей».

— Все время?

- Да, — просто ответил он.

Он не хотел пугать или распространяться. Было глупо ловить его на страхе, но, как всякий человек, я жаждал убедиться лишний раз, что страх — не только моя привилегия.

— И так каждый день? — спросил я.

Он кивнул. Мы сползали по выжженной гриве «быка», все больше заваливаясь вправо. Я глянул вниз. То, что ждало нас там, если мы не выдержим крена, было огромным красным камнем. Все пути по откосу вели к нему. Вместе с прицепом мы уместились бы в одной его щели. Туда нельзя было смотреть.

Борис согнулся над баранкой, впившись в нее руками. Казалось, у него не было туловища. Локти почти касались коленей, а ноги в черных ботинках так мгновенно отвечали движениям рук, что движения эти будто так и переходили из рук в ноги, минуя тело, да оно было бы и лишним. Меня ошеломила внезапность мысли: я никогда с такой жестокой отчетливостью странного сна не видел своих собственных ботинок, как теперь его! «Надо сказать, что у него развязан шнурок... Глупо! Не сейчас же».

Нас валило все сильней, и я поймал себя на том, что клонюсь все больше влево, почти падая на Бориса, как будто этим мог поправить крен. И тут Борис выскочил.

на стр. 54 ►