Вокруг света 1972-06, страница 26

ШЕЛЬКОТ

ТЫН клин

В. ОРЛОВ, наш спец. корр. Фото автора

Пынклина я нашел, как всегда, на берегу моря у сарайчика, где хранились запасы моржового мяса и сала. Рядом с этим сарайчиком на железных бочках, поставленных на попа, покоилась перевернутая вверх днищем огромная байдара.

Мою просьбу взять меня с собой в бухту Сомнительную он выслушал равнодушно. Не поинтересовался, откуда мне стало известно, что он собирается пойти туда, не спросил, что я позабыл там, в этой бухте, не стал выяснять, чем его байдара показалась мне лучше колхозного вездехода, который тоже изредка бегает туда.

Когда я пришел, он строгал рейку, вероятно, для каркаса очередной байдары. Делать их он был большой мастер. Зеленая куртка на искусственном меху и шапка валялись на мокрой гальке, его широкоскулое загорелое лицо с крепкой челюстью и узенькими глазками блестело. Видно было, что ему и в одном лыжном костюме сейчас жарко. Он утер ладонью лоб. «Возьму, ладно», — сказал он и, объяснив, что выйдет в море, как стихнет ветер и если не будет тумана, счел разговор оконченным.

Подозревая, что любому охотнику не захочется тащить с собой в море такую обузу — ведь, случись что, я не умею ни спать на льду, ни есть сырое мясо, а путь долгий, погода осенняя коварна, — я, по правде, и не очень-то поверил обещанию, данному вот так, наспех. «Уйдет, наверно, один», — подумал я о Тынклине. Но он сдержал слово и три дня спустя через своего внука прислал мне приглашение. «Собирайся! — закричал тот, появившись в дверях. Лицо его сияло. — Байдара ждет тебя у косы».

Байдары чукчи делают из разрезанных надвое шкур моржей, натягивая мокрую кожу сыромятными ремешками изнутри на деревянный каркас. Чем больше