Вокруг света 1973-08, страница 74

уехать из города. Лучше всего за границу, а там все наладится.

Словом, мешкать нельзя. И Мауритсон спросил:

— Кто занимается банковскими налетами?

— Бульдо... — вырвалось у Якобссона.

— Бульдозер Ульссон, — живо договорил Мауритсон.

— Прокурор Ульссон, — поправил его Якобссон. — Стучать собираешься?

— Я мог бы кое о чем осведомить его.

— А ты осведоми меня.

— Речь идет о секретных сведениях, — ответил Мауритсон. — Неужели трудно позвонить ему?

Якобссон задумался. Он хорошо помнил, как начальник ЦПУ и его подручные говорили, что банковские налеты важнее всего. Только одно преступление считалось еще страшнее — забрасывать яйцами посла Соединенных Штатов.

Он пододвинул к себе телефон и набрал номер штаба спецгруппы. Бульдозер тотчас взял трубку.

— Ульссон слушает.

— Это Хенрик Якобссон говорит. Мы тут задержали одного за наркотики, уверяет, будто ему что-то известно.

— Насчет банков?

— По-видимому.

— Сейчас буду, — ответил Бульдозер.

Он вломился в кабинет, горя от нетерпения.

Диалог был недолгим.

— Так о чем вы хотели нам поведать, герр Мауритсон?

— Господина прокурора интересуют двое по фамилии Мальмстрём и Мурен?

Бульдозер даже облизнулся.

— Очень, очень интересуют! И что же именно вам известно, герр Мауритсон?

— Мне известно, где находятся Мальмстрём и Мурен.

Бульдозер возбужденно потер руки. Потом как бы спохватился:

— Надо думать, герр Мауритсон собирается предложить какие-то условия?

— Мне хотелось бы обсудить этот вопрос в более уютном месте.

— Г-м-м. Мой кабинет на Кунгсхольмсгатан вас устроит?

— Вполне, — ответил Мауритсон. — Насколько я * понимаю, господину прокурору теперь нужно переговорить с этим господином?

Лццо Якобссона ничего не выражало.

— Совершенно верно, — горя

чо подтвердил Бульдозер. — Посовещаемся, Якобссон? Где-нибудь с глазу на глаз.

Якобссон кивнул, покоряясь судьбе.

XVIII

\

Якобссон был человек практичный. Зачем понапрасну нервничать? Он не был близко знаком с Бульдозером Ульссоном, но достаточно наслышался о нем и понимал, что сражаться нет смысла, все равно ибход боя предрешен.

Антураж был очень скромный — голые стены, письменный стол, два стула, шкаф для папок. И все, даже ковра не было.

Якобссон спокойно сидел за столом.

Бульдозер метался по комнате, заложив руки за спину и накло_ч нив голову.

— Только один сугубо технический "вопрос, — сказал он. — Мауритсон арестована

— Нет. Еще нет.

— Отлично. Превосходно. Тогда, собственно, и совещаться не о чем. Хочешь, свяжись с начальником цепу. С его заместителем, с начальником управления.

Якобссон покачал головой. Он хорошо знал названных боссов.

— Тогда заметано?

Якобссон промолчал.

— И ты в накладе не останешься. Теперь ты знаешь этого субчика и будешь держать его на примете. Пригодится.

Якобссон вернулся к Маурит-сону, смерил его взглядом и сказал:

— Так вот, Мауритсон, я тут поразмыслил... Ты получил сумку от неизвестного лица для передачи другому неизвестному лицу. Всякое бывает. Доказать, что ты говоришь неправду, будет нелегко. Короче, мы воздерживаемся от ареста.

— Ясно.

— Товар мы, конечно, конфискуем. Но ведь ты мог и не знать, что передаешь.

— Меня отпустят?

— Отпустят, отиустят. При условии, что ты явишься в распоряжение прокурора Ульссона.

Бульдозер, должно быть, слушав за дверью — она распахнулась, и он ворвался в кабинет.

— Давай поехали! Потолкуем у меня.

— Ну конечно. — сказал Мауритсон. — С удовольствием.

— Да уж не иначе, — подхватил Бульдозер — Привет, Якобссон.

Якобссон молча проводил их безучастным взглядом. Он ко всему привык.

Десять минут спустя Мауритсон был доставлен в штаб спецгруппы. Его приняли как почетного гостя и усадили в самое удобное кресло, а кругом расположились блистательные детективы. Колльберг держал в руках памятку Мауритсона.

— Дюжина трусов и пятнадцать пар носков. Это для кого?

— Две пары Мурену, остальное, наверное, второму пойдет.

— Он что — бельем питается, этот Мальмстрём?

— .Да нет, просто никогда не отдает белье в стирку, каждый раз новое надевает.

— Ладно, бросьте эту бумажку, давайте-ка делом займемся. — Бульдозер хлопнул ладонями и энергично потер руки.

Он призывно поглядел на свое войско, в состав которого, кроме Колльберга, Рённа и Гюнвальда Ларссона, вошли*, два младших следователя, эксперт по слезоточивым газам (газовщик), техник-вычислитель и никудышный полицейский по имени Бу Цакрис-сон, которого, невзирая на острую нехватку Чсадров, все с вели-чайщей охотой уступали друг другу для всякого рода специальных заданий.

Начальник ЦПУ и прочие тузы, слава богу, после злополучного киносеанса не показывались, даже не звонили.

— Итак, репетируем, — объявил Бульдозер. — Ровно в шесть Мауритсон должен позвонить в дверь. Ну-ка, изобразите еще раз...

Колльберг отстучал сигнал пальцем по столу.

Мауритсон, кивнул.

— Точно, —сказал он; потом добавил: — Во всяком случае, очень похоже.

Точка — тире, пауза, четыре точки, пауза, тире — точка.

— Я в жизни не запомнил бы, — уныло произнес Цакрис-сон.

— Мы тебе поручим что-нибудь еще, — сказал Бульдозер.

— Что именно? — поинтересовался Гюнвальд Ларссон.

Из всей группы только ему приходилось раньше сотрудничать с Цакриссоном, и он не любил вспоминать об этом.

— А мне что делать? — осведомился техник-вычислитель.

— Вот именно, — отозвался Бульдозер. — Кто тебя к нам направил?

— Не знаю. Звонил кто-то из управления.

— А может, ты нам вычислишь что-нибудь? — предположил Гюн-

72