Вокруг света 1977-12, страница 17
Когда сборку начинаю, работа много легче, почти отдых... Попросили меня как-то научить ремеслу столяра из Дербента, чтобы он шебеке во дворце в городе реставрировать смог. Приехал, посмотрел на мою работу, махнул рукой — и домой. Это, говорит, дело адское, немыслимое. Пришлось мне самому шебеке в Дербенте делать, да и не только там, еще в Хачмасе, в Баку для музеев имени Низами и прикладного искусства, а потом для Ленинградского этнографического и Британского музеев... А вот эти шебеке я для Москвы готовлю. В ресторане «Баку» их увидишь... Много рассказывал мне Аш-раф о шебеке. Самые ранние шебеке — тогда их делали еще из камня — найдены в Азербайджане археологами, они датируются XII —XIII веками. Ажурные каменные решетки были и во дворцах, и в простых жилых домах, банях, мечетях. И как Крутицкий теремок в Москве стал венцом искусства русского изразца, так для шебеке апофеозом стал дворец шекинских ханов, построенный в 1784— 1804 годах при хане Мамед Га-сане и расписанный искусными художниками — Г амбаром Ка-рабаги, Али Кули и Курбаном Али из Шемахи. От мастерской Ашрафа до дворца — сотня шагов и несколько ступенек с улицы во внутренний двор. Дворец невелик, он весь как дивный резной ларец. Стены изукрашены цветной резьбой по гяже — алебастру, резные проемы узор-но выложены кусочками зеркал, окна убраны цветными решетками витражей — знаменитыми шекинскими шебеке. Через открытое окно виден дворцовый двор: беседка, зелень, цветочная клумба, большая черная пушка и гигантская, в несколько охватов, чинара, посаженная тогда же, когда закладывали дворец. Неожиданно по листьям чинары застучали крупные капли дождя, на улице посерело и помрачнело. Я опустил на окна шебеке, мягко скользнувшие вниз по полозьям, и непогода осталась снаружи. А сюда, во дворец, отгороженный от нее прозрачным радужным ковром, в затемненные, сплошь в орнаменте комнаты, полились с улицы разноцветные воздушные струи, и я вспомнил слова Ашрафа: «Устал если, к шебеке прихожу. Они успокаивают и снимают усталость». Мне кажется, что я попал в сказку «Тысячи и одной ночи» и слышу щебетание птиц, шелест шелков, чей-то усыпляющий шепот. Щебетание, шелест, шепот, шебеке... Вот оно, родство слова с предметом. Я возвращаюсь к Ашрафу Ра-сулову. Возле него ребятня. В руках у них лобзики, фанерки. — Мои ученики. Шебеке дает мне счастье, но разве может быть оно полным, если владеешь им один? Хочу передать им то, что умею. Занимается у меня двенадцать ребят, два раза в неделю. Жаль, что такое жизнерадостное искусство забыто в новых домах. Вот им его и восстанавливать... Среди учеников Ашрафа — его семнадцатилетний сын То-фик. Мне верится, что, когда я приеду в Шеки через несколько лет, смогу сказать сыну Расуло-ва: «Салам алейкум, уста, сын уста Ашрафа!» >Б а ж у — Шеки БИОГРАФИЯ РЕМЕСЛА |
