Вокруг света 1979-03, страница 5

ком глыбы на дороге. Ребята-помощники подают холщовые мешочки, пишут сопроводительные записки — где, когда и что найдено, — кладут в кузов. А на том берегу снова непроходимые заросли капима уже обтекают «лендровер», залезая в кабину, царапают локти и ладони.

..И все же сейчас, когда только-только начинается жаркое и дождливое мозамбикское лето, дороги спокойны. Лишь немногое напоминает о тех буйных месяцах года, когда они превращаются в реки, затапливающие все распадки и низины. Цвета дорог — от темно-коричневых до алых. Красят их латериты, вымытые сотнями дождей, выветренные сотнями ветров. Краснота их отражается на деревьях и траве, и целые районы приобретают красноватый оттенок — то ли бушуют где-то рядом лесные пожары, то ли освещает их африканский закат.

Непосредственно в районах наших геологических исследований не побывал ни один известный путешественник. Дэвид Ливингстон прошел южнее, по Замбези, и вышел в 1859 году к Индийскому океану в Келимане. Немногочисленные португальцы, обследовавшие эти места в прошлом веке, не нашли практически ничего, они просто закрепились в Альто-Лигонии, построили поселки. Но Ливингстон все же помог нашим специалистам. В архиве геологической службы мы нашли старый доклад. Безымянный автор, основываясь на данных спутников путешественника — Бейнса и Торнтона, — давал интересные сведения об углях Тете и Иьясы. Эрнст Николаевич Са-лазкин изучил доклад и потом, в Метангуле, на берегах озера Нья-са, завершил дело, косвенно начатое Ливингстоном: в составе интернациональной бригады, состоящей из шведов, болгар, бельгийца, итальянца и американца, нашел и оценил запасы угля. Месторождение скоро внесут в список объектов, пригодных для эксплуатации...

Сейчас мы работаем в долине реки Метуиссе. Вода, магнитом притягивает людей. На километры вокруг это единственная более или менее крупная речка. Женщина с горшком на голове, с ребенком, подвязанным на спине платком; дети повзрослев с деревянными пестиками на плечах и мужчины с тяжелыми ступками медленно спускаются к реке. Здесь, среди зарослей маниоки, они выберут зрелые клубни, затем мерными, спокойными ударами разотрут их в муку и смешают с речной водой. По соседству разжигает огонь другое семейство — у них маниока жареная, она ничем не отличается от нашей картошки. В .речке, поросшей острой осокой, водятся крокодилы. Днем их не видно. Размеры русла и множество людей не дают им возможности поохотиться. Но ночью

под звуки жабьего оркестра они выползают на берег и ловят наиболее активных земноводных солистов. А ранним утром, если посчастливится, можно еще видеть на камнях у брода свежие длинные следы, слизь и кусочки чешуи...

Основной объект наших поисков — редкометалльные пегматиты Муйане. Их надо исследовать, подсчитать запасы. В них танталит, слюда, полевой шпат, турмалины — ценное промышленное сырье. Гора, где мы ведем изыскания, совсем белая ■— не от снегов на вершине, а от каолинизированных, выветренных полевых шпатов, покрывающих мощную, важную для нас и желаемую пегматитовую жилу. Десятки, сотни километров исходил вокруг горы Володя Савин; сотни проб, взятых им

Два ближайших года наша группа распланировала настолько плотно, что порой даже не верится, как все это можно успеть. Но успеть необходимо. Главным объектом 1979 года продолжают оставаться пегматиты, тут к нашим ребятам подключаются геологи из ГДР. На пегматиты основная ставка мозамбикского правительства. А параллельно идут исследования районов цветных, благородных и черных металлов и угля в провинции Тете, на реке Замбези, самый, пожалуй, тяжелый участок — граница с Южной Родезией.

Я видел Замбези только с самолета — спокойная, величавая, похожая на наш Днепр. Словно и не было мартовских тревог, вражеских катеров из Южной Родезии, обстреливающих лагеря беженцев Зимбабве,

в маршрутах, помогут другим геологам определить ценность и степень важности всего месторождения. До нас здесь побывали не только дожди и ветры — десятки владельцев концессии хищнически тащили из Муйане ценное сырье, сбывали в ЮАР и Европу, не заботясь о последствиях: брали одно, засыпали, калечили другое.

— Голову оторвать надо за эти художества, — каждый раз произносит Гук, поднимаясь наверх. — Вы поглядите, какие отвалы оставили! Ведь из-под них не то что лопатой, бульдозером не вытащить проб...

Но пробы брали, везли их к изготовленной собственными руками промывочной, мельчили, пропускали через сита, словом, делали все, что надо...

Наскальные изображения — свидетельства высокой культуры древнего Мозамбика,

тысяч голов погибшего скота, десятков затопленных деревень, школ, госпиталей, сотен тысяч садовых деревьев, залитых посевов... Вода хлестала через разрушенную плотину, затапливала берега. Обследованное Салазминым месторождение в Тете оказалось под водой. Была разрушена понтонная связь через Замбези. И транспорт на север долго идет из Мапуту через Малави — дорогое и не очень надежное путешествие.

Но ребята работают. Эрнст Салаз-кин регулярно вылетает в Моатизе и дает консультации. Однажды угольники ГДР, работающие там, «потеря

3