Вокруг света 1981-04, страница 60

мя знает, сколько пассажиров сидит наверху.

— А когда автобус остановился, счетчик показывал нуль?

— Да.

Хаммар немного помолчал, затем сказал:

— Уж очень все кажется продуманным. Сумасшедший убийца так обстоятельно не может планировать своих поступков.

— Неужели? — сказал Гюнвальд Ларссон.— А тот сумасшедший в Америке в прошлом году застрелил с башни свыше тридцати человек. И точно все рассчитал. Даже взял себе еду.

— Да,— сказал Хаммар,— но одного он не рассчитал.

— Чего именно?

— Как оттуда выбраться,— ответил за Хаммара Мартин Бек.

Через семь часов, в десять вечера, Мартин Бек и Колльберг все еще сидели в Доме полиции на Кунгсхольмс-гатан.

Следствие не стронулось с места.

Раненый, находящийся в Каролинской больнице, был все в таком же тяжелом состоянии.

После полудня заявили о себе двадцать свидетелей. Как выяснилось, девятнадцать из них ехали другими автобусами. Остался единственный свидетель, восемнадцатилетняя девушка, которая села на площади Нюбру и проехала две остановки, а там пересела в метро. Она сказала, что с нею вышли из автобуса еще несколько пассажиров. Водителя она опознала, но это было все.

Колльберг нервно ходил взад и вперед, все время поглядывая на дверь, словно надеялся, что вот сейчас она дернется и кто-то ворвется в комнату.

Мартин Бек стоял перед схемой на стене. Он заложил руки за спину и покачивался с носков на пятки — эту привычку он приобрел давно, еще когда был патрульным полицейским, и никак не мог от нее избавиться.

В этот миг в комнату вошел Хаммар.

— Завтра получите пополнение. Новые силы. Из провинции.— Хаммар сделал короткую паузу. Затем многозначительно добавил: — Это считается необходимым.

— Кого? — спросил Колльберг.

— Завтра прибудет какой-то Монс-сон из Мальмё. Вы его знаете?

— Я встречал его,— сказал Мартин Бек, не обнаруживая никакого энтузиазма.

— Я тоже,— сказал Колльберг.

— А еще они хотят направить к нам Гуннара Альберга из Муталы.

— Парень что надо,— вяло сказал Колльберг.

— О других я не знаю,— сказал Хаммар.— Кто-то, кажется, приедет из Сундсвала.

— Ладно,— сказал Мартин Бек.

— Если, конечно, вы сами не раз

грызете этого орешка раньше,— угрюмо сказал Хаммар.

— Конечно,— сказал Колльберг.— Что мы имеем? Факты свидетельствуют о том, что вчера вечером кто-то застрелил в автобусе девять человек. И что преступник, следуя известному международному примеру сенсационных массовых убийств, не оставил никаких следов, поэтому его не поймали. Он, конечно, мог наложить на себя руки, но если это и сделал, то мы ничего не знаем. У нас две существенные путеводные нити: пули и гильзы могут привести нас к оружию, которым пользовался убийца, а раненый может прийти в сознание и сказать, кто стрелял. Поскольку он сидел в самом конце автобуса, то мог видеть убийцу.

— Так,— сказал Хаммар.

— Это немного,— молвил Колльберг.— А особенно если Шверин умрет или окажется, что он утратил память. Он очень тяжело ранен. Мы, например, не знаем причины преступления. У нас нет ни одного порядочного свидетеля.

— Свидетель еще может найтись,— сказал Хаммар.— А причину убийства не трудись искать. Массовые убийства совершают психопаты, а основанием для этого часто служат их болезненные представления.

— Вот как? — сказал Колльберг.— Меландер знакомится с научной стороной дела. Наверное, скоро у него будут выводы.

— Наш лучший шанс...— сказал Хаммар и посмотрел на часы.

— Это внутренний розыск,— докончил за него Колльберг.

— Именно так. Из десяти случаев девять кончаются изобличением преступника. Не засиживайтесь долго. Это ничего не даст. Лучше, чтобы вы завтра были хорошо выспавшимися. Спокойной ночи.

Хаммар ушел, и в комнате наступила тишина. Через несколько секунд Колльберг, вздохнув, сказал: ' — Что, собственно, с тобой творится?

Мартин Бек не ответил.

— Стенстрём? Да, конечно. Подумать только, сколько я этого парня ругал за все годы! А теперь он убит.

— На подмогу к нам прибывает Монссон,— сказал Мартин Бек.— Ты его помнишь?

Колльберг кивнул.

— Человек с зубочисткой,— сказал он.— Вообще-то я не верю в целесообразность массового поиска. Было бы лучше, если мы одни занимались расследованием. Ты да я и еще Меландер.

— Ну, Альберг, во всяком случае, неплох.

— Без сомнения,— сказал Колльберг.— Но сколько убийств он мог расследовать в Мутале за последние десять лет?

— Одно.

— Вот именно.

Вновь наступила тишина. Потом

Мартин Бек посмотрел на Колльберга и спросил:

— Что делал Стенстрём в том автобусе?

—- Вот именно,— сказал Колльберг.— Какого черта ему было там находиться? Может, из-за девушки? Той медсестры?

— И брать на свидание оружие?

— Возможно. Чтобы придать себе солидности.

— Он был не из таких,— сказал Мартин Бек.

— Однако он часто таскал с собой пистолет. Чаще, чем ты, уже не говоря обо мне.

— Да. Когда был на службе.

— Я видел его только на службе,— сказал Колльберг сухо.

— Я тоже. Но нет сомнения в том, что он погиб первым в проклятом автобусе. А все же успел расстегнуть две пуговицы плаща и вытянуть пистолет.

— Это свидетельствует о том, что он их расстегнул заранее,— задумчиво сказал Колльберг.— Необходимо учесть.

— Да.

— Хаммар что-то такое говорил на сегодняшнем воспроизведении ситуации.

— Да,— сказал Мартин Бек.— Он говорил, что в нашей версии что-то не вяжется: сумасшедший не действует с таким подробно разработанным планом.

— И какие отсюда следуют выводы?

— Стрелявший не сумасшедший, или скорее это убийство не ставило целью вызов сенсации.

Чушь! — Колльберг сердито передернул плечами.— Стрелял, конечно, какой-то психопат. Из всего, что мы знаем, можно сделать один вывод: он теперь сидит перед телевизором и наслаждается эффектом. То, что Стенстрём был вооружен, ничего не доказывает, поскольку мы не знаем его привычек. Возможно, он был в обществе той медсестры или ехал в какой-то ресторанчик или к приятелю. Может, он поссорился со своей невестой или поругался с матерью и ездил автобусом, так как идти в кино было уже поздно, а больше было некуда деваться.

— По крайней мере, все это можно проверить,— сказал Мартин Бек.

— Да. Завтра. Но есть одна вещь, которую надо сделать немедленно. Прежде, чем ее сделает кто-то другой.

— Осмотреть его письменный стол в Вестберге,— сказал Мартин Бек.

— Просто поразительно, как ты умеешь делать выводы,— сказал Колльберг.

Он запихнул галстук в карман и начал одеваться.

Дождя не было, но стоял туман, и ночной иней припорошил деревья и крыши домов. Видимость была плохая, и Колльберг тихонько ругался, когда машину заносило на поворотах. За всю

58