Вокруг света 1982-01, страница 23

ки рослого мужчины средних лет, буквально засыпанного массой драгоценных нефритовых украшений. На лицевой части черепа лежала изящная маска из кусочков нефрита и раковин в натуральную величину, видимо воспроизводящая внешний облик умершего.

Скульптурная каменная плита, служившая верхней крышкой саркофага, сплошь покрыта резьбой. На боковых ее гранях вырезана полоса из иероглифических знаков, среди которых есть и несколько календарных дат, относящихся к УЦ веку н.э. На плоской наружной поверхности плиты резцом древнего мастера запечатлена какая-то глубоко символичная сцена. В нижней части мы видим страшную маску, одним своим видом напоминающую уже о разрушении и смерти: лишенные тканей и мышц челюсти и нос, большие клыки, огромные пустые глазницы. Это не что иное, как стилизованное изображение чудовища земли. У большинства народов доколумбовой Мексики оно выступало как некое страшилище, питающееся живыми существами, поскольку все живое, умирая, возвращается в конце концов в землю.

На маске чудовища сидит, слегка откинувшись назад, красивый юноша в богатой одежде и с драгоценными украшениями. Тело юноши обвивают побеги фантастического растения, выходящие из пасти чудовища. Он пристально глядит вверх, на странный крестообразный предмет, означавший у древних майя «древо жизни», или, точнее, «источник жизни» — символ маиса и всей растительности.

Альберто Рус после тщательного изучения всех имевшихся в его распоряжении источников дал следующее истолкование этим скульптурным мотивам:

«Юноша, сидящий на маске чудовища земли, вероятно, одновременно олицетворяет собой и человека, которому суждено в один прекрасный день вернуться в лоно земли, и маис, зерно которого, чтобы прорасти, прежде должно быть погребено в землю. «Крест», на который так пристально смотрит этот человек, опять-таки символизирует маис — растение, появляющееся из земли на свет с помощью человека и природы, чтобы служить затем, в свою очередь, пищей для людей. С идеей ежегодного прорастания (воскресения) маиса у майя была тесно связана и идея собственного воскресения человека... Судьба уже вынесла человеку⁴ приговор. Его должна поглотить земля, на которой он сейчас полулежит. Но, надеясь на бессмертие, он пристально смотрит на крест — символ маиса и, следовательно, самой жизни».

Эти верования, свойственные земледельческим народам, связаны с обожествлением сил природы и поклонением им. Подобно тому как

Осирис — египетский бог пшеницы и растительности — заново рождается каждый год благодаря оплодотворяющему землю Нилу, куда хоронят его рассеченное на куски тело, так и у майя юный бог маиса возвращается к жизни в каждом урожае благодаря солнцу и дождю...

Колоссальный вес — 20 тонн — и общие размеры каменного саркофага, конечно, совершенно исключали возможность его доставки вниз по узкой внутренней лесенке после завершения строительства храма. Следовательно, саркофаг и гробница в этом комплексе главный элемент, а пирамида и храм — подчиненный. Они были выстроены над уже готовой гробницей, чтобы защитить ее от разрушения, скрыть от непрошеных взоров и, наконец, для отправления культа погребенного внутри человека. Торжественные черты погребального ритуала, человеческие жертвы и неимоверно большие затраты общественного труда для сооружения этого гигантского мавзолея со всей очевидностью показывают: здесь захоронен царь или правитель.

Открытие царской гробницы в Паленке, помимо чисто внешнего эффекта, стало крупным научным событием. Впервые на территории майя нашли погребение в каменном саркофаге с великолепными скульптурными украшениями. Кроме того, удалось доказать, что древнеамерикан-ские пирамиды использовались не только как основания для храмовых зданий, но и для размещения внутри них гробниц наиболее знатных и почитаемых членов общества.

А сейчас время сказать и об упомянутой в самом начале веской причине, также заставившей меня поторопиться с поездкой в древний город майя...

По своей общеисторической значимости исследование Паленке вполне сопоставимо с такими крупнейшими археологическими сенсациями XX века, как находка нетронутой гробницы фараона Тутанхамона в Египте или же раскопки некрополя шумерских царей в У ре (Ирак). Стоит ли удивляться, что яркий памятник древнеамери-канской культуры вскоре привлек пристальное внимание не только ученых-американистов, но и более широкой публики. Не прошло и десяти лет со дня выхода в свет первых статей А. Руса о царской гробнице в Паленке, как появились люди, взявшие на себя смелость по-своему «интерпретировать» необычную находку в «Храме Надписей». Так, например, появилась версия, будто какой-то европейский мореплаватель пересек Атлантический океан задолго до Колумба и принес аборигенам Америки свет высокой культуры, управляя в Паленке в качестве обожествленного монарха. Основанием для этого послужил лишь один факт — необычай

но высокии для индеицев майя рост погребенного в саркофаге человека — 1,73 метра.

Рождению подобных гипотез во многом способствовали и уже порядком забытые, но все-таки не исчезнувшие совершенно из обихода дилетантов работы некоторых горе-археологов XIX века среди руин Паленке. Таков был, например, граф Жан-Фредерик де Вальдек — немного археолог, немного художник и... авантюрист. Результаты своего кратковременного пребывания в древнем городе он изложил в книге «Живописное и археологическое путешествие по провинции Юкатан», появившейся в Париже в 1838 году. Как выяснилось впоследствии, он вовсе не был графом, и под стать громкому титулу оказались и многие его рисунки скульптур из Паленке, намеренно стилизованные под римские и греческие образцы. Одного из правителей древних майя Вальдек изобразил во фригийском колпаке, а чисто американских хищных животных ягуаров превратил... в слонов.

Именно на почве подобных «фактов» пышно расцветали когда-то красочные гипотезы о далеких трансокеанских плаваниях цивилизованных жителей древнего Средиземноморья в «дикую» Америку и о зарождении там очагов высокой культуры под благотворным влиянием извне (Г. Э. Смит, Ф. Перри и др.). Стоит ли говорить, что все эти гипотезы абсолютно безосновательны. Наука не располагает пока какими-либо реальными доказательствами трансатлантических связей населения Средиземноморья и Нового Света в доколумбо-ву эпоху.

Однако еще более поразительные измышления по поводу царской гробницы в Паленке появились буквально несколько лет назад. В 1971 году небезызвестный швейцарский «писатель» и археолог-дилетант Эрих фон Дэникен в своем нашумевшем бестселлере «Воспоминание о будущем» (по которому в ФРГ был позднее снят одноименный фильм) изложил свою точку зрения на содержание скульптурных изображений с крышки саркофага в «Храме Надписей».

«В 1953 году в Паленке...— утверждает автор,— найден каменный рельеф... Мы видим на нем человека, сидящего наклонившись вперед в позе жокея или гонщика; в его экипаже любой нынешний ребенок узнает ракету. Она заострена спереди, снабжена странно изогнутыми выступами, похожими на всасывающие дюзы, а потом расширяется и заканчивается языками пламени. Человек, наклонившись вперед, обеими руками орудует множеством непонятных контрольных приборов, а левой пяткой нажимает на какую-то педаль. Он одет целесообразно: в короткие клетчатые штаны с широким поясом, в куртку с модным сейчас японским

21