Вокруг света 1982-10, страница 37

ный пенной полосой прибоя. А через синеву воды рядом темнеют Курилы с белой вершиной Алаида. Существует легенда, что поссорились когда-то вулканы и шагнул Алаид в океан. На месте его образовалось Курильское озеро, но сердце Алаида осталось на материке — вот тот екали стый островок посреди синей чаши, что проплывает сейчас под крылом самолета. Островок так и называют— Сердце Алаида. Напоминает иногда Алаид о себе оставленной им земле: после недавнего извержения вулкана улицы Петропавловска были покрыты сантиметровым слоем пепла...

Як-40 держит теперь курс на север — вдоль восточного побережья Камчатки, где расположено одно из самых активных звеньев Тихоокеан ского сейсмического пояса. Вулканы с белыми лентами ледников словно нанизаны на один невидимый стержень. Вулкан Камбальный совсем рядом с Курильским озером, вулкан Опала — его одинокая снежная вершина плывет над облаками, курящи еся Вилючинская и Авачинская соп ки, Большой Семячик, Толбачик... Вот уже проглядывают сквозь облака черные грани и ледниковые реки Ключевской. Идем на высоте 4200, но сопка чуть выше — 4850, и мы как бы со стороны всматриваемся в мощное скальное тело величайшего действующего вулкана Евразии...

Владимир Николаевич достает из папки фотографию, показывает коллегам. На фотографии конус вулкана и мощные клубы взрыва над ледником.

— Это было здесь, на Ключев-

О >

у

М

frA i

г» Я*

A

tJFZ

' Ш

КАМЧАТКА НДЧИНДШ С НЕБД

Окой,. Извержение, прорыв ледника... Уникальный случай.

Виноградов устало опускается в кресло, откладывает в сторону фотоаппарат. Снимает очки. И сразу же лицо его теряет строгость, ученость, что ли. Почему-то в эту минуту припомнилось то, что я слышала о Виноградове от его коллег: родом он из Кинешмы, воевал, потом строил Московский университет, работал и учился в нем, а с 1959 года осел на Камчатке, посвятив себя целиком исследованию ледяной земли. За свой труд «Современное оледенение районов активного вулканизма» Владимир Николаевич был удостоен премии имени Дежнева...

Странно, но, только оказавшись снова на земле, я осознала, что ледяная страна лежала за пределами

нашего каждодневного мира. «Как давно ее открыли?» — возник у меня впервые этот вопрос. Казалось, что открытие могло состояться только в наше время, в век авиации. Подтвердить мою догадку или опровергнуть ее мог все тот же Виноградов.

Владимир Николаевич принял меня дома, в своем кабинете.

Одну из стен занимала карта Кам чатки. На письменном столе стоял большой глобус. В книжном шкафу теснились книги. «Материалы гляциологических исследований», «Вопросы географии Камчатки», «Вулканы и жизнь», «Ураганы, бури и смерчи», «Народное хозяйство Камчатского края»...

Владимир Николаевич терпеливо ждал, пока я осмотрюсь, пообвыкну, потом взял со стола книгу и протянул мне.

— Знакома?

— В. Н. Тюшов. «По Западному берегу Камчатки», С.-Петербург, 1906,— прочитала я.— Кто такой Тюшов?

Виноградов, довольный, откинулся на спинку кресла и начал говорить, как мне показалось, совершенно о другом. Но вскоре с удивлением отметила, что Владимир Николаевич отвечает на вопрос, который я еще не успела задать... Иногда он вставал, быстро находил нужную книгу, зачитывал из нее абзац-другой, подходил к карте, показывал карандашом маршрут экспедиции, возвращался в кресло и снова говорил...

Я слушала его и думала, что не случайно председателя Камчатского отдела Географического общества СССР друзья в шутку называют Виноградов-Камчатский...

з^:

35