Вокруг света 1986-07, страница 53

жать. Сундучок бил по боку, каска стала тяжелой и съезжала набок... Одна из крыс вцепилась в ногу и сразу отпрыгнула.

И тут Крони понял, куда его гнала стая. Впереди, поперек узкого прохода, куда он забежал, цепью сидели новые крысы. Такие же, как его преследователи. Загонщики добились своего...

Трубарь огляделся. Сзади был вход в дом. Крони поднялся на две каменные ступеньки и остановился в проеме. Если на него не нападут сзади, он может отбиваться.

И тут крысы бросились на него всей стаей. Они прыгали, как пауки-охотники, а он рубил, не обращая внимания, как они кусают его. Каждый новый натиск стаи заставлял Крони отступать на шаг, чтобы крысы не успели забежать сзади.

Спина трубаря уперлась во что-то твердое. Свободной рукой Крони нащупал стенку, которая была сложена из неровных камней и уходила вверх. Крони стал искать в ней щель. Он бил по камням, толкал их и вдруг почувствовал, что одна из глыб поддается. Отбиваясь от крыс, он подтянулся и провалился в следующее помещение, почти не почувствовав удара о каменный пол. Хотелось только не двигаться... Но оставалось важное дело, без которого нельзя отдыхать. Как будто в полусне, Крони встал, нашарил руками глыбу, вывалившуюся из завала, поднял ее вверх и затолкал в черное отверстие.

А потом он опустился на пол, вытянул ноги и забылся.

Крони открыл глаза. Он увидел золотой круг над головой и сначала не мог понять, почему над ним столько золота. Он попытался повернуть голову, и луч фонаря метнулся в сторону, скользнул, вытягиваясь по стене, и Крони сразу все вспомнил.

Он слушал. Сначала был шорох, попискивание — шорох был понятен и утешителен. Крысы не могли отказаться от добычи и скреблись в каменную преграду. Потом он услышал вздох. Совсем рядом. Крони замер. Какое еще чудовище подстерегает его в темноте? Крони провел руками по холодному полу. Пальцы натолкнулись на рукоять ножа. Так было надежнее. Потом посветил на дальнюю стену. В углу каменного мешка лежала куча тряпья. Куча шевельнулась, замерла, и снова раздался длинный, прерывистый вздох. Крони встал на четвереньки и, держа нож перед собой, подполз ближе.

Из тряпок выглядывала часть лица — серые волосы, острый, будто выпиленный из мела нос. Дрогнуло голубое веко, и открылся блестящий, горячий, безумный глаз. Худая дрожащая рука приподнялась в оборонительном жесте, длинные ногти целились в лицо Крони, но рука была бессильна и упала, будто растаяла в ветхой рвани.

Открылся рот, беззубый и черный. Человек хотел сказать что-то, но получился лишь хрип. И Крони не сразу разобрал слова:

— «Уйди... солдат...

— Я не солдат,— сказал Крони.— Я трубарь.

— Трубарь...— прохрипел человек.— Пить...

Крони вдруг осознал, что и сам хочет пить.

— Где здесь вода? — спросил он.

— Дальше, там...

Человек смог лишь показать глазами в глубь комнаты. Крони, держась за стену, прошел дальше, пока не услышал журчание тонкой струйки воды, текущей в трещине. Крони подставил каску и долго ждал, пока на Дне наберется немного воды, и тут же выпил ее. Потом' снова подставил каску под струйку и задумался. Здесь живет человек, а человек не может жить в этих местах.

Незнакомец ждал Крони. Свет фонаря отразился в его зрачках.

— Вот, принес,— сказал Крони, чтобы разогнать тишину.

Он наклонился и приподнял легкую горячую голову человека. Тот пил долго и будто неумело, потом закрыл глаза. Голова его вяло откинулась, и Крони испугался, что он >умер.

— Погоди,— сказал он, будто хотел остановить его, чтобы не уходил во мрак, из которого никто не возвращается.

— Я здесь,— сказал человек неожиданно ясным и твердым голосом.— Я давно не пил. Я не знаю, когда я пил.

Из-под сомкнутых век выкатились маленькие слезы, и мокрые дорожки протянулись до впадин щек.

— Ты, наверно, голоден,— сказал Крони.— У меня есть еда.

— Спасибо,— сказал человек, не открывая глаз.— Мне уже не нужно. Я устал. Я умер.

— Ты живой,— сказал Крони и тут же понял: конечно, человек уже переступил грань, за которой нет жизни.

— Я счастлив,— повторил человек.— Я напился. И напился из рук человека. Ты не поймешь, как страшно умереть одному и знать, что крысы обязательно доберутся до тебя...

— Ты знаешь путь к библиотеке? — спросил Крони. Он хотел спросить путь обратно, к людям, по которому можно пройти, не встретив крыс. Но спросил про библиотеку.

— Дай мне еще воды,— сказал человек.

Крони поднес к его губам каску. Человек пил долго.

— Библиотека — это место, где лежат старые книги,— сказал Крони.— В книгах сказано о Городе, там, наверху.

— Кому нужны книги? — сказал человек и замолчал. Тишина была долгой, и Крони услышал, как за стенкой царапаются крысы. Потом человек спросил: — Зачем тебе книги? Ты же трубарь.

Крони не учился. Год он провел в подмастерьях, немного умел читать, разбирался в схемах подземных переходов и знал достаточно, чтобы стать хорошим тру-барем. Потом, за годы работы, он выучился слушать трубы.

— А я учился,— сказал человек и снова замолчал, ему с каждой минутой труднее было говорить.— Книги... их читают крысы.

Человек засмеялся, забулькал, дыхание прервалось, и тут же, словно боясь не успеть, он заговорил быстро и настойчиво:

— Я был инженером. Я нарушил Порядок. Я любил дочь господина Спела. Мокрица выследил нас. Меня должны были отдать Бездне... Но Спелы помогли мне убежать. Убежать, чтобы умереть здесь...

Крони понял, что человек сейчас умрет.

— Как пройти к библиотеке? — наклонился он к нему.

Губы человека шевельнулись:

— Иди к привидениям... иди дальше/за дверь...

Крысы скреблись в завал. Крони разгреб тряпье и нащупал на груди человека железку — опознавательный знак, с его номером и именем. Когда человек умирает, с него снимают знак. Так принято. Трубарь сунул знак в карман.

За ручейком, где трубарь набирал воду, он нашел дверь. Он сначала даже не понял, Что дверь стальная. Надо было случиться чуду, чтобы кто-то не прихватил, уходя отсюда, дверь из настоящей стали.

За дверью было пусто. В лицо чуть тянуло холодным воздухом, и Крони понял, что вперед^ большое открытое пространство.

...Это был странный зал. Такого Крони'никогда не видел. Он был высок, и три стены его были гладкими, словно отполированными. Четвертую занимал блестящий, не потускневший от времени щит. В щите было много отверстий, там когда-то находились приборы, механизмы, и все это было выдернуто, выхвачено, вырезано, отовсюду торчали концы проводов, гнутые стержни: когда уходили отсюда, то не заботились о порядке — хватали, сваливали на тележки и увозили.

Такое богатство потрясло Крони. Каждая металлическая коробочка, даже если выбросить из нее начинку, стоит больше, чем Крони зарабатывает за месяц. Qh кидал в сундучок вещи, стараясь, чтобы они были невелики, новы и блестели. Сундучок не закрывался. Крони рассовывал вещи по карманам. Ему трудно было