Вокруг света 1987-01, страница 43

Но скоро Смоленск вновь возвратился в семью русских городов. Широкий пролом, где прежде была Го-дуновская башня с прилегающими к ней пряслами, засыпали землей. Этот рукотворный холм стали называть королевским валом или бастионом. Через двести лет, когда к городу подошли войска Наполеона, на этом валу стояли русские пушки. Все попытки французов ворваться в город со стороны королевского бастиона оказались тщетны. Жарко было и у Молоховских ворот, где русскими войсками командовали генералы Дохтуров и Коновницын. Они лично водили солдат в атаку и вынудили французов отступить. Но силы были слишком неравными... И все-таки русские воины с честью выполнили свою задачу — задержали врага и дали возможность нашим главным силам переправиться через Днепр и выйти на Московскую дорогу.

Наполеон торжественно въехал в Смоленск через Никольские ворота на белом коне, а ровно через три месяца исхудалые лошади с трудом тащили его дорожную кибитку по смоленским улицам. Бонапарт приказал уничтожить все крепостные башни, но французские минеры успели взорвать только восемь. Помешали русские солдаты. Отряд майора Горихвостова ворвался в пылающий Смоленск и спас кремль от разрушения. Фельдмаршал М. И. Кутузов обратился к смолянам с письмом, в котором есть такие слова: «Враг мог разрушить стены ваши, обратить в развалины и пепел имущество, наложить на вас тяжкие оковы, но не мог и не возможет победить и покорить сердец ваших».

Новое испытание выпало на долю Смоленска уже на нашей памяти, в 1941 году.

В середине июля фашисты подошли к древним стенам города. Бой шел за каждый дом. Немцам удалось оттеснить наших к Днепру, они отошли на правый берег и взорвали за собою мосты. Бои начались в Заднепровье. И тут, в самый критический момент, 129-я стрелковая дивизия генерал-майора А. М. Городнянского с ходу вступила в бой. Правобережная часть города была отбита у врага. Немцам пришлось срочно подтягивать резервы. Они увязли в Смоленске на целых две недели.

Об участии смолян в битве за свой город хорошо сказал командующий 16-й армией генерал М. Ф. Лукин: «Тысячи смолян рыли окопы и противотанковые рвы, устраивали заграждения, оборудовали взлетные площадки для самолетов, перевязывали раненых и очень часто, когда шли бои в городе за каждый дом, заменяли убитых бойцов, сражались с ружьями в руках с ненавистным врагом. Нужно честно, по справедливости сказать, что Смоленск и его жители были героями в трудный период боев 1941 года».

Мальчишкой я увидел Смоленск в 1944 году. С улицы Ленина сквозь зияющие пустоты домов просматри

валось все вокруг, и мне казалось, что мой город словно стал прозрачным.

— Гляди, вон часы! — сказал мой спутник.

Я поднял глаза, но никаких часов не увидел, на углу дома торчали ржавые кольца оправы.

Мы шли мимо каменных коробок, внутри которых громоздились груды битого кирпича, кое-где уже буйно вымахал неприхотливый бурьян. Из железных труб, выведенных из башенных бойниц, сиротливо вился сизый дымок. После освобождения города многие жили в башнях.

...Тяжелые потери понесла крепость за четыре века: из 38 башен осталось только 17. Да и те изрядно обветшали. Теперь то башни, то прясла стен обрастают строительными лесами, там подолгу работают реставраторы. Но вот леса снимают. Подновленные, в остроконечных деревянных шеломах старые стрельни походят тогда на древнерусских витязей. Служат они, как могут, веку нынешнему. В одной башне расположился музей, в другой — телефонный переговорный пункт, в третьей, говорят, скоро откроется кафе.

Иду вдоль стен кремля и вспоминаю названия башен — Зимбулка, Бублейка, Веселуха, Громовая, Орел. Для нас имена эти звучат таинственно и загадочно. Мне не раз доводилось слышать от старых смолян из

устную историю о башне Веселухе. Рассказывали, что жила когда-то на посаде девушка, которая, идя поутру к колодцу за водой, звонко пела, так что стрельцы-караульщики заслушивались. А когда они спрашивали, как ее зовут,— девушка только смеялась и шутила. За веселый нрав окрестили безымянную красавицу Веселухой, а потом и башню так назвали. А сколько еще преданий, связанных с крепостью, дошло до наших дней...

Чугунные доски, вмонтированные в кирпичное прясло, рассказывают о тех полках, которые отличились в боях за Смоленск в 1812 году. Длинный ряд мраморных надгробий напоминает о воинах, погибших в годы Великой Отечественной. Со стеной в единый ансамбль сливается здание музея, где собраны документы последней войны. А на торце стены, выходящей к площади Смирнова, есть памятная доска, посвященная зодчему Федору Коню. В этой стене замуровано и послание жителей города-героя своим потомкам.

Прохожу мимо крепости и вижу на ее башнях вездесущих мальчишек. Забравшись на самые зубцы, они стоят там, в высоте, где гуляют вольные ветры, стоят и перекликаются. Мне кажется, они перекликаются с далеким и славным прошлым старой крепости.

Смоленск (См. 4-ю стр. обл.)