Вокруг света 1990-04, страница 63

хрустнули кости, а затем, поскольку Сириль ничего не делает наполовину, дарит ему свои серебряные часы, на которые Том давно поглядывал с восхищением. С этого момента часы-луковица моего босеронца висят на шее у австралийца рядом с амулетом из зеленых камней, подобно платиновому медальону на шее модницы.

Отныне эти двое стали друзьями на всю жизнь.

Мы проделали всего несколько километров от места этого злосчастного инцидента, как вид леса (если так можно назвать поистине неправдоподобное скопление странной растительности) вокруг изменился. Исчезли деревья с резными листьями, пронизанными словно медными или цинковыми прожилками; восхитительный ручеек журчал среди цветов. Нас манила прохладная тень.

— Ура, друзья! — вскричал майор, переводя лошадь в галоп.— Два дня отдыха в этом местечке не помешают, не правда ли?

Наш старый друг скакал метров на двадцать впереди, и все пришпорили коней, чтобы как можно скорей бежать из пекла.

Когда майор пересекал последние метры раскаленной местности, спеша укрыться в столь желанной тени, его лошадь слегка задела боком огромный эвкалипт. Нам показалось, что от дерева отвалился кусок коры и упал на круп лошади позади седла. Вдруг животное подпрыгнуло, словно обезумев, и менее опытный наездник, чем майор, несомненно, бы свалился. Потом лошадь встала на дыбы, начала лягаться и брыкаться, а затем помчалась как стрела. Грива ее развевалась, она жалобно ржала, словно от сильной боли.

— Вперед, господа! — закричал лейтенант Робартс.— Случилось что-то необычайное. Поспешим, не жалейте лошадей!

С десяток наездников вознамерились помчаться вдогонку за майором.

— Нет, господа, вы оставайтесь, не надо всем. Мсье Б., вы со мной, и вы тоже, Ричард! Том, ты тоже следуй за нами, хорошо? Вперед!

— Бедный мастер Блэк! — проворчал Том, поглаживая свою лошадь. Он не без основания опасался мчаться на ней с такой бешеной скоростью.

Мы летели, как ласточки, за лошадью, которая неслась, закусив удила. Ее всадник уже не мог ничего с ней поделать.

— Если бы я посмел,— сказал Робартс, человек редкого хладнокровия и необычайно меткий стрелок,— я бы всадил этой взбесившейся лошади пулю в круп. Тогда бы она сбавила скорость.

— Ни в коем случае,— ответил я.— Конечно, я не боюсь, что вы раните майора, но при таком аллюре, если лошадь упадет, всадник погибнет.

Прошло четверть часа. Расстояние между нами и майором, которое составляло метров триста, значительно уменьшилось. Его лошадь, совершенно измученная, начала хрипеть; прерывистое дыхание вырывалось из раздутых ноздрей. Она была на пределе. Мы видели, как она вертит головой из стороны в сторону, два или три раза споткнулась, а затем тяжело повалилась на бок.

Старый офицер армии в Индии, безупречный наездник, был на ногах подле нее благодаря тому, что некогда занимался вольтижировкой и смог вовремя соскочить. Майор был цел и невредим.

— Слава богу, майор! У вас все в порядке?

— У меня — да. Но я не знаю, что творится с моей лошадью — она словно взбесилась!

26