Вокруг света 1990-06, страница 50

И тем не менее вопрос — Кенигсберг или Рига? — оставался пока без ответа. Не удавалось найти и точную дату отправки Янтарной комнаты из Пушкина. В документах 18-й армии мы не нашли больше никаких упоминаний об эвакуации предметов из дворца. Это было очень странно и не походило на аккуратное немецкое делопроизводство. Мы продолжали «раскапывать» архивы, и наша настойчивость была вознаграждена: оказалось, что в Пушкине стояло еще одно армейское соединение — 50-й армейский корпус! И вот:

«1.10. Красногвардейск. Для обеспечения сохранности предметов искусства в район действий корпуса прибыли ротмистр граф Солмс и га-уптман ¹ Пенсген.

14.10. Красногвардейск. Транспортировка экспертами по искусству ротмистром графом Солмсом и гаупт-маном Пенсгеном предметов искусства из Гатчины и Пушкина, среди них облицовка стен Янтарного зала из замка в Пушкине (Царское Село), в Кенигсберг...

16.10. Красногвардейск... Ротмистр граф Солмс и гауптман Пенсген, завершив свою деятельность (сохранение предметов искусства), покидают штаб корпуса...»

Важность этого документа из архивов 50-го армейского корпуса чрезвычайна! Во-первых, мы получили дату — 14 октября 1941 года. Во-вторых, не лишен интереса тот факт, что лишь Янтарная комната названа конкретно — значит, господа знали об особой ценности этого произведения. В-третьих, указано место назначения — Кенигсберг. Выходит, командованию 50-го армейского корпуса известно то, о чем не знал сам Солмс?..

Однако, как выяснилось, и сообщение Солмса — хотел ли он нас обмануть или нет — тоже имело определенную реальную основу: Кох (хоть и косвенным образом) все же принимал участие в вывозе Янтарной комнаты. Дело в том, что Кох предоставил 18-й армии большую колонну грузовых машин, подвозивших на фронт боеприпасы, а обратно в Пруссию эти грузовики в сентябре—октябре 1941 года возвращались с грузом награбленного музейного имущества.

Известно много версий о том, что Янтарной комнатой — после того, как ее вывезли из Пушкина,— мог завладеть тот или иной человек или группа людей. На наш взгляд, все свидетельствует об обратном: Янтарная комната не должна была попасть в частные руки. Еще ни одному историку или искусствоведу не удалось доказать это документально, мы попытаемся с помощью косвенных доказательств показать максимальную вероятность нашей версии.

Итак, первое. Сама уникальность объекта обусловливала его особую ценность, а следовательно, на него

¹ Капитан.

должна была распространяться «Прерогатива фюрера».

Второе. Гитлер лично направил фон Хольста в Ленинградскую область следить за сохранностью «эвакуированного». Очевидцы в Пушкине отмечали, что Хольст пользовался особым авторитетом среди прочих экспертов. Как представитель верховной власти он подробно информировал фюрера о том, какие произведения искусства попали в его поле зрения.

Третье. Обычная процедура в подобных случаях — как, к примеру, судьба фонтана «Нептун», который нацисты установили в Нюрнберге, где в XVII веке его изготовил местный мастер (за 130 лет до того, как он был продан в Россию),— требовала возврата Янтарной комнаты в Кенигсберг: ведь она была изготовлена тамошними мастерами. «Возвращение творений немецких художников на свою историческую родину» — такова была политика нацистов.

Четвертое и последнее доказательство в пользу нашей версии: отчет Альфреда Роде², директора кениг-сбергского музея, где сказано, что Янтарная комната «передана управлением государственных замков и парков (директор д-р Галль) в собрание произведений искусств г. Кенигсберга для дальнейшего хранения». Такие слова позволяют с достаточной определенностью заключить, что гауляйтер Кох лично не был связан с выбором места для хранения Янтарной комнаты: характер Коха был известен всем, и Роде непременно упомянул бы его, если бы Кох имел хоть малейшее отношение к отправке экспоната в музей.

Таким образом, по нашей версии, решение судьбы Янтарной комнаты как уникального произведения искусства было «Прерогативой фюрера». Конкретные приказы и распоряжения, следовательно, могли исходить от Гитлера, его секретаря Бормана или из имперской и партийной канцелярий. Как обычно в бюрократических аппаратах, круг учреждений, в архивах которых можно было бы найти следы дальнейших перемещений Янтарной комнаты, был значительно шире — но об этом позднее.

Что же случилось в октябре сорок первого года, когда ящики с частями Янтарной комнаты прибыли из Пушкина в Кенигсберг?

ЗАГАДОЧНОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

Директор государственных собраний произведений искусств в Кениг

² Доктор искусствоведения Альфред Роде (род. в 1892 г.) — директор госсобраний произведений искусств в Кенигсберге, автор многочисленных искусствоведческих статей, специалист по янтарю. Умер в декабре 1945 года при невыясненных обстоятельствах.

сберге Альфред Роде сообщил начальству, что принял на хранение Янтарную комнату. Можно представить, каким подарком судьбы казались ему, крупнейшему специалисту по янтарю, эти удивительные панели. И он принялся за монтаж. Но еще до завершения работы Роде выставил несколько панелей в экспозиции городского музея янтаря. 13 ноября 1941 года об этом информировала местная газета.

Для размещения Янтарной комнаты в Кенигсбергском замке Роде выбрал помещение № 37. Оно было меньше зала в Екатерининском дворце, однако Роде получил уже не полный комплект оформления Янтарного зала: не хватало подсвечников, паркета, потолочной росписи и некоторых других деталей. Роде решил не реставрировать поврежденные места и по возможности подогнать имеющиеся в распоряжении детали к местным условиям. Поэтому, несмотря на титанические усилия директора музея, плод его трудов в Кенигсберге уже не был воплощением великого гения Растрелли. Напротив, обнищавшая, искалеченная Янтарная комната стала вопиющим свидетелем обвинения против грабительской войны.

Так или иначе, в конце марта 1942 года монтаж завершили и Янтарную комнату открыли для осмотра. На торжество приехал главный редактор берлинской газеты «Локаль Анцайгер», и 12 апреля газета поместила соответствующую информацию. А через год поползли слухи, что янтарное сокровище уничтожил огонь.

В замке действительно был пожар, однако нам удалось установить: Янтарная комната не погибла в огне. Помимо двух очевидцев, об этом свидетельствует обнаруженное письмо директора Роде, датированное 1944 годом, где сказано, что после пожара на поверхности янтаря образовался белый налет, который нетрудно удалить.

И тем не менее слишком много людей после войны в один голос утверждали, что Янтарная комната сгорела в Кенигсбергском замке. Необходимо было основательно проверить эту версию, которая ставила под сомнение все дальнейшие поиски. Дело в том, что в конце августа 1944 года на город обрушились жестокие воздушные налеты. Две англоамериканские бомбардировки, одна за другой, выжгли замок почти до основания. И мы принялись расспрашивать очевидцев. Прямых свидетелей не нашли, но, беседуя с людьми, мы натолкнулись на странное совпадение: «Янтарная комната сгорела в замке!» — упорно повторяли молодые немцы из Берлина, которые сами никогда не бывали в Кенигсберге. Оказалось, все они слышали рассказ о судьбе Янтарной комнаты от своей учительницы!

Вот что рассказала нам в Берлине учительница истории фрау Амм: «Я

48