Вокруг света 1990-11, страница 37

ле обмена салютами «русские суда выстроились в две колонны, а американский пароход и монитор стали между ними... Таким образом, соединенная эскадра поплыла в Кронштадт и при благоприятной погоде прибыла туда 6 августа».

Величественную картину представлял в тот день Кронштадтский рейд. В Купеческой гавани — толпы народа; множество шлюпок и яхт; на заднем плане — русская эскадра; на переднем — медленно движущийся «Миантонамо», приветствуемый пушечными выстрелами с фортов и звуками американского национального гимна.

Как только корабли встали на якорь, посланника Конгресса от имени императора приветствовал контрадмирал С. С. Лесовский, которого американские моряки помнили по визиту русской эскадры в Нью-Йорке в 1863—1864 годах. В тот же день Фокс и сопровождающие его лица прибыли в Петербург; их разместили в гостинице «Hotel de France», что находилась на Большой Морской, недалеко от арки Главного штаба.

8 августа чрезвычайное посольство было принято Александром II. Аудиенция состоялась в Петергофском дворце. До Петергофа ехали поездом. На станции пересели в придворные кареты. Несмотря на строгий дипломатический этикет, прием проходил в исключительно теплой обстановке. «Многочисленные связи, издавна соединяющие великую империю на востоке и великую республику на западе,— говорилось в зачитанном Фоксом послании Конгресса,— вновь умножились и упрочились благодаря поддержке, которую русское правительство оказало Соединенным Штатам в тяжелые годы их междоусобной борьбы». О традиционно дружественных отношениях между Россией и Америкой говорил и царь. Свою речь он закончил заверением, что никогда не забудет дружественного приема, оказанного Соединенными Штатами его эскадрам. Желая отблагодарить американских моряков, император объявил, что все они, без исключения, и офицеры, и команда, являются гостями русского правительства. Тотчас после аудиенции в Вашингтон была отправлена телеграмма, в которой Фокс докладывал правительству об исполнении возложенной на него миссии. Это была первая телеграмма, отправленная из России в Америку по только что проложенному трансатлантическому кабелю.

Пока во дворце шел официальный прием, американские офицеры в сопровождении адмирала Лесовского осматривали дворцы и парки Петергофа. В нижнем парке они встретили героя Севастопольской обороны Э. И. Тотлебена. «Офицеры с почтением и восторгом приветствовали знаменитого инженера... Прощаясь с ним, прокричали ему трижды «Ура!», которое слилось с неумолкаемым шу

мом петергофских фонтанов». На Царицыном острове американским гостям показали дуб, выросший из желудя, взятого с дуба, «осеняющего могилу Вашингтона».

Ответный визит императора не заставил себя долго ждать. На следующий же день Александр II в сопровождении наследника и великих князей посетил американские суда. «Миантонамо» салютовал ему из своих башенных орудий. Делалось это впервые и вопреки существующим правилам, ибо на американском флоте орудия такого калибра «предназначались исключительно для военных действий».

Так начался первый официальный визит американского флота в Россию. Впереди было знакомство со столицей. Однако до нее, конечно, был Кронштадт с его мощными фортами, доками, морской обсерваторией, богатейшей библиотекой морского клуба, почетными читателями которой стали все американские офицеры. При осмотре арсенала гости были «поражены множеством военных флагов, забранных у неприятеля и свидетельствующих о подвигах русского флота на море».

Петербург поразил американцев своим великолепием, а также непрерывными богатыми обедами и балами. Например, ужин, состоявшийся в «роскошно иллюминированном саду» одного из особняков на Каменном острове, на котором присутствовал «весь цвет петербургского общества», обошелся гостеприимному хозяину более чем в 40 тысяч рублей...

23 августа по приглашению «Московского городского общества» посольство выехало в Москву. Ехали в специальных вагонах, «задрапированных снаружи флагами американских цветов».

...Первопрестольная встречает гостей медью оркестра. Над привокзальной площадью, заполненной толпой, звучит национальный гимн «Славься, Колумбия». Городской голова, члены управы и многочисленные представители различных обществ приветствуют посольство. Гости направляются в приготовленную для них резиденцию. Неожиданно для себя они находят там свои фотографии. Однако удивление их возрастает еще больше, когда они видят и свои портреты, написанные маслом,— ведь они никому не позировали! Секрет раскрывают хозяева — снимки были сделаны еще в Петербурге скрытой камерой за два дня до отъезда в Москву. С них и писались портреты. В тот же день посольство нанесло официальный визит генерал-губернатору Москвы В. А. Долгорукову. Поднимая тост за здоровье гостей, он сказал: «Прием, оказанный вам в среде нашего флота, говорит о том, каким уважением пользуются граждане Соединенных Штатов в нашем отечестве. Поверьте, что такой же прием вы

встретите и в Москве, нашей древней столице».

Так оно и было.

На пятый день посольство отбыло в Нижний Новгород. Американцам хотели показать знаменитую Нижегородскому ярмарку. Она продолжалась ровно два месяца в году, и в эти месяцы население города возрастало в 6—8 раз, с 40 до 250—300 тысяч человек. Торговый оборот ярмарки превышал 100 миллионов рублей. Одного только чая здесь продавалось более чем шесть тысяч тонн.

Купечество в честь приезда на ярмарку посольства устроило обед. «Обеденный зал был украшен цветами, зеленью, национальными флагами и портретами государя, Вашингтона, Линкольна и Джонсона. За стол село около полутораста человек, между которыми были представители всех национальностей: русские, персы, татары, армяне, купцы с Кавказа и из далекой Сибири». Тем не менее ярмарочный комитет бчень сожалел, что в связи с разгаром ярмарки купечество не может принять дорогих гостей с тем блеском, с каким оно желало бы.

1 сентября посольство отплыло в Кострому. «Как только м-р Фокс вступил на набережную, один из крестьян снял с себя верхнюю одежду и расстелил ее перед ним. М-р Фокс попытался перешагнуть через нее. Однако в ту же минуту, словно по мановению волшебного жезла, весь путь до конца набережной был мгновенно устлан одеждами. Толпа молча наблюдала, что будет дальше. Когда же м-р Фокс решил, наконец, пройти по одежде, толпа радостно приветствовала его громким «ура!». После знакомства с Костромой и осмотра памятника Ивану Сусанину посольство продолжило свой путь по Волге.

В последние дни пребывания в столице американцам был дан обед в аристократическом, так называемом «английском клубе». Выступил канцлер А. М. Горчаков: «Я радуюсь... что умы практические, чуждые всякого предубеждения могут сами и беспристрастно судить о нас. Они могли оценить и... величайшую славу, и гордость нашего отечества, и народ, составляющий его силу!» Выразив надежду, что добрые взаимоотношения между обоими народами будут существовать вечно, Горчаков отметил, что он особенно ценит эти взаимоотношения потому, что «они не представляют никому ни угрозы, ни опасности... Господь даровал обеим странам такие условия существования, что они вполне могут довольствоваться своей великой внутренней жизнью». В тот же день полный текст речи Горчакова был передан телеграфом в Соединенные Штаты. Интересно, что отправка этой телеграммы обошлась корреспонденту «Нью-Йорк геральд» в семь тысяч долларов.

15 сентября 1866 года американская эскадра снялась с якоря и вышла в Финский залив...

35