Вокруг света 1992-01, страница 30

осадило Иерихон, жители которого укрылись за стенами города. «Тогда сказал Господь Иисусу: вот, Я предаю в руки твои Иерихон и царя его, и находящихся в нем людей сильных... Обойдите вокруг города семь раз, и священники пусть трубят трубами; когда затрубит юбилейный рог, когда услышите звук трубы, тогда весь народ пусть воскликнет громким голосом, и стена города обрушится до своего основания, и весь народ пойдет в город, устремившись каждый со своей стороны». Божий наказ был исполнен, «и обрушилась вся стена города до своего основания, и весь народ пошел в город каждый с своей стороны и взяли город».

Руины древнего города издавна привлекали исследователей, правда, раскопки, произведенные в Иерихоне, в основном были организованы иностранными археологическими Обществами. Но картина будет неполной, если не упомянуть и о трудах Православного Палестинского Общества. Начало раскопкам на русском участке положил в 1875 году начальник Русской Духовной Миссии архимандрит Антонин (Капустин). В 1886 году Палестинское Общество ассигновало на раскопки 1500 рублей, и к делу приступил Д.Д.Смышляев.

В саду, расположенном на русском участке в Иерихоне, издавна замечали остатки мозаичных полов. Археолог Я.И.Смирнов исследовал их в 1891 году и установил, что они являются остатками частного дома. «На значительном пространстве обнаруживаются следы разрушенных домов: на пустырях видны небольшие холмики, образовавшиеся от развалившихся зданий, на одном из них лежит база колонны; в садах при работах находят стены, иногда сложенные из больших, хорошо отесанных камней», —писал об этих раскопках церковный искусствовед Н.П.Кондаков.

Раскопки в Иерихоне продолжались, и каждый день приносил русским исследователям радость открытий, «...постоянно открываются новые предметы вследствие расчистки почвы... — сообщалось в журнале «Известия Русского археологического института в Константинополе», — очень интересны во многих отношениях пещеры, находящиеся в близости монастыря Иоанна Хозевита. Но проникнуть в них не оказалось возможным, так как доступ к пещерам соединен с невероятными затруднениями». Однако не все результаты раскопок были доступны для дальнейших исследований. В Палестине в те годы для археологов не было никаких гарантий со стороны турецких властей, и неудивительным кажется сообщение, сделанное в тех же «Известиях...» вскоре после завершения раскопок: «Часть мозаик, открытых архимандритом Антонином, была им сфотографирована, часть камней с надписями приобретена им, другая часть хра

нится в благонадежном месте. Но есть мозаики и надписи, которые снова зарыты и место нахождения которых знает только драгоман Русской Духовной Миссии, при посредстве которого и сфотографированы Институтом несколько мозаик и надписей».

Продолжение раскопок было в дальнейшем затруднено и тем, что началось возведение зданий русского подворья и храма. Однако при закладке фундаментов было сделано очередное важное открытие: найдено мозаичное надгробие основателя древнего храма — из текста надписи, обнаруженной на надгробии, следовало, что игумен Кириак умер 11 декабря 566 года. Стало ясно, что русское подворье и храм основаны на месте монастыря и церкви VI века.

М.Ростовцев, уже упоминавшийся мною, сообщал и некоторые другие подробности о раскопках, проведенных вблизи остатков древнего храма в Иерихоне: «К сооружениям монастырским и церковным, может быть, принадлежало и любопытнейшее сооружение, находящееся недалеко от Церкви. Я имею в виду куски большого гранитного (синайский гранит) цилиндрического камня, покрытого снаружи орнаментом в виде сетки или медового сота и встроенного в мурованный цилиндр, сооруженный над колодцем или ямой, в которую сбоку ведет лестница. Вверху посредине в мурованном цилиндре сделано отверстие, ведущее в упомянутое углубление или колодезь».

Русские археологи осознавали ту большую важность, которую представляли раскопки в Иерихоне. Были планы исследовать русский участок более подробно. Но, к сожалению, целый ряд обстоятельств и, прежде всего, первая мировая война не дали возможности продолжить так успешно начатое дело.

...К востоку от Иерихона лежит Мертвое море, оно неизменно вызывало интерес у русских паломников — и мы не были исключением. «Мыхомся все в море Мертвом, хо-тяще искусити и увидети естество и силу воды оной, идеже много позна-хом чудеса: яко вода крепко слана (солона. — Авт.) есть и горька, яко вода потопитися или нырнуть или погрузи-тися человека не допущает», — писал Василий Барский, удивленный необычными свойствами морской воды, напоминающей рассол. Желая получить эффектные фотокадры, некоторые из наших паломников ложились в воду на спину, клали ногу на ногу, а в руках держали отечественную газету, просматривая новости трехмесячной давности.

На обратном пути в Иерусалим мы посетили монастырь преп. Герасима, знаменитого подвижника, скончавшегося в 475 году в обители, основанной им близ Иордана. Монастырь восстал ныне из развалин благодаря усердию греческих паломников. Здесь нам по

казали пещеру, в которой укрывались и отдыхали Богородица с Младенцем Иисусом и Иосиф Обручник на пути в Египет...

Дальше наш путь лежал по глубокому и дикому ущелью — к обители св.Георгия Хозевита, прилепившейся к отвесной скале. Этот монастырь был основан в VI веке на том месте, где, по преданию, постился бездетный Иоа-ким, вознося молитвы, и где ветхозаветный праведник получил от ангела благую весть о последующем рождении от него Богоотроковицы Марии.

В V веке на этом месте поселился искавший молитвенного уединения преп. Иоанн, египтянин, прозванный Хозевитом. При нем и в последующие века здесь процветала Лавра; в ней прославился преп. Георгий Хозевит, гробница которого уцелела до наших дней. Его именем и назван этот монастырь. Основатель обители — св. Иоанн Хозевит, впоследствии стал епископом Кесарии Палестинской, но перед смертью снова удалился в свою уединенную монашескую келью, где и скончался. Один из паломников, современник русского игумена Даниила, в начале XII века посетил этот монастырь и сообщил о том, что «мы нашли в этой обители многих мужей, замечательных святостью их жизни». ,

Претерпев все испытания, выпавшие на долю других палестинских обителей, монастырь долгое время пребывал в запустении. В XVI веке в нем снова начала было теплиться жизнь: здесь поселились два отшельника, пытавшихся восстановить древнюю лавру. Но их усилия были недостаточны, и обитель вскоре снова опустела. «Любопытны развалины ее, с хорошо сохранившимися фресками и надписями, в усыпальнице, по своей недоступной местности, редко бывают посещаемы путешественниками», — сообщалось в русской печати 1870-х годов. Но сегодня этот монастырь, как и обитель св. Герасима, вернулся к жизни. Здесь подвизаются несколько греческих монахов, которые радушно приняли нас, предложив по чашечке крепкого кофе. Стоя на ветхом балкончике, мы смотрели с головокружительной высоты вниз, на зелень кипарисов, растущих около почти пересохшего русла ручья.

В монастыре преп. Хозевита усопших хоронят, как и везде в восточных монастырях, без гроба, неглубоко в земле или под полом; потом через определенный срок вынимают кости и черепа и складывают их в особой усыпальнице. Такую усыпальницу можно видеть и здесь.

Вернувшись в Иерусалим, мы поднялись на Елеонскую гору — святую для христиан всего мира, а также присутствовали за божественной литургией у Гроба Господня. Это было главной целью нашего паломничества, и об этом — мой дальнейший рассказ.

Продолжение следует

28