Вокруг света 1992-08, страница 7

бый вид туризма — каньонинг. Экспедиции в экстремальных условиях на выживание —в пустыне, тайге, высокогорье, на Севере — уже не редкость. По маршрутам мореплавателей и путешественников прошлого, заново переживая их трудности, сравнивая жизнь людей разных эпох и природу разных частей света, идут и идут неутомимые путешественники.

Первооткрывателями порой становятся и в уже освоенных краях, используя, казалось бы, традиционные средства передвижения, привычную пищу, вживаясь в природу, как это делали коренные жители этих мест столетия назад. Смысл этих экспедиций прежде всего в том, что они возрождают дух единства человека с природой, восстанавливают экологически правильный образ жизни, возвращают нам какие-то нравственные понятия, стертые комфортом цивилизации.

Жизнь путешественника выбрал для себя Николя Ванье. Еще с юности он был увлечен героями Джека Лондона, покорен белым безмолвием северной тайги. За десять лет, предшествующих сибирской «эпопее», он исходил всю Аляску, не раз на санях и плотах пересекал равнины Лабрадора и одолевал склоны Скалистых гор. Он научился выживать в снегах и льдах при самых неблагоприятных обстоятельствах. Но в программе его путешествий были не только испытания на выживание, но и исследования природы, народов, обычаев. Тело согревал собачий мех, а душу — величественная красота «снежного безмолвия» и робкого солнца.

Подготовка к сибирской экспедиции заняла полтора года. Прежде всего были установлены полезные контакты с нужными людьми в Москве и Сибири. Особенно теплые дружеские отношения сложились с иркутской альпинистской группой «Сталкер». А один из ее членов, Владимир Глазунов, стал полноправным участником экспедиции Ванье. За его плечами немалый альпинистский опыт, покорение многих сибирских, камчатских и памирских вершин. Для французов Володя оказался незаменимым гидом, посредником в общении с местными жителями. Профессиональный геолог, он точно прокладывал маршрут, умело пользовался картами. Именно Ванье и Глазунов оказались единственными из всей команды, кто прошел маршрут от начала до конца.

В таких масштабных экспедициях одной из главных проблем становится финансирование. А здесь предстояли и аренда вертолетов, и транспортировка собак из Франции самолетом, и использование местных лошадей, плотов, лодок. Требовалась также дорогостоящая экипировка. Ванье помогла его известность. Среди поверивших в

успех его предприятия оказался менеджер фирмы «Пино», производящей пиломатериалы. Это же название, а вместе с ним и денежные средства получила и вся экспедиция.

Предисловием к экспедиции стали рекогносцировочные облеты на вертолете многих районов Сибири. Отправным пунктом путешествия наюго-вос-токе от Байкала, у монгольской границы, был выбран поселок Алыгджер. Стартовав отсюда, экспедиция должна была пройти через всю Сибирь и спустя 16—18 месяцев достичь Арктики, причем используя только традиционные местные средства передвижения.

Последний перед началом экспедиции день Николя провел в разговорах с местным охотником, от которого получил ценные наставления и советы. Во время проводов экспедиции на улицы Алыгджера высыпало, кажется, все его население. Люди наперебой, размахивая руками и жестикулируя, давали советы, какой дорогой лучше идти. Многие смотрели на эту затею скептически, а их ухмылки свидетельствовали о снисходительном отношении к «чудачеству» иностранцев. Но двое проводников из местных жителей, которые согласились присоединиться к путешественникам, казалось, были полны веры в благополучное завершение экспедиции.

В начале пути никак не удавалось заставить маленьких монгольских лошадей двигаться друг за другом, и со стороны экспедиция выглядела несколько хаотично. Но день за днем все обретало свой ритм и строй. И лошади вскоре показали свою незаменимость в горно-таежных условиях. Успешно преодолевали они реки и болота, в топких местах —по кочкам, через порожистые потоки —по камням. Если животное увязало по холку, то проводникам не требовалось больших усилий, чтобы заставить его выбраться. Потому и щадили этих выносливых помощников — лишние килограммы несли на себе. Но и лошадям, и людям особенно тяжело давались покрытые снегом скалы в Прибайкалье на высотах 2 — 3 километра над уровнем моря.

С собой мы везли минимум продовольствия, многое добирали охотой и рыбалкой. Сибирь щедро делилась своими богатствами. Особенно запомнилась охота на кабаргу и ловля речной форели. В программу экспедиции свои коррективы вносили проводники—поутру поднимались, когда выспятся, и останавливались на ночлег там, где считали нужным. Но члены отряда постепенно стали постигать, что это не прихоть «детей природы», а выработанные поколениями законы и правила жизни в тайге. Смертельная опасность, вражда, но и взаимоуважение — такова без лицемерия этика этой жизни. Трудности помогал преодолевать сразу установившийся дух взаим

ных симпатий между участниками экспедиции. Говорящие на разных языках люди научились понимать друг друга даже без слов и жестов.

Ванье проводил кино-и фотосъемку, поэтому ему приходилось порой весьма нелегко — надо было быть одновременно, как он сам говорил, «внутри и снаружи экспедиции». Общими же тяготами были погодные капризы. Непрерывно шел дождь, случались сильные грозы. Часто путешественники не могли даже просушить палатки и спальные мешки. Днем температура поднималась до 20 градусов по Цельсию, а ночью, особенно в гористой местности, опускалась до минусовой отметки. Иногда мы продирались сквозь густую тайгу, расчищая себе путь топорами и ножами. Случалось, за несколько часов не проходили и полкилометра, но потом наверстывали упущенное: средняя скорость продвижения составляла 25 — 30 километров за день.

К середине лета мы достигли берегов Байкала и пересели в рыбацкие лодки. Из-за несовершенства плавательных средств выбрали прибрежный путь. Четырехвесельные баркасы с парусом постоянно заливало высокой волной, и поэтому одному из членов экспедиции все время нужно было держать наготове кастрюлю. Иногда, конечно, помогал ветер, но самым надежным средством оставалась постоянная, изматывающая гребля. Пришлось познакомиться и со знаменитыми байкальскими штормами, когда спокойная вода вдруг «закипала» под порывами ветра, а волны норовили опрокинуть лодку. Тогда мы уходили к берегу и шли через камыши — то на веслах, то отталкиваясь шестом, а то впрягшись в лямки, как бурлаки.

Но все же удалось поохотиться на уток, увидеть байкальских тюленей и выходящих к берегу медведей. Поразила прозрачность озерной воды, но не могли не заметить и загрязнения, идущего с юга, от целлюлозно-бумажного комбината.

Подходило к концу короткое сибирское лето, и нужно было торопиться до холодов и заморозков завершить водный этап экспедиции. В сентябре мы добрались до устья Верхней Ангары и неподалеку от Нижнеангарска сделали продолжительную стоянку в ожидании, пока самолетом из Франции прибудут специально обученные ездовые собаки.

Все шло по плану. После непродолжительной акклиматизации собак к сибирскому климату, подготовив все необходимое, двинулись по речному льду и заснеженным склонам на санях. К ноябрю температура уже опустилась до минус 50 градусов по Цельсию. Неделями не встречалось человеческого жилья — поэтому во всем приходилось полагаться только на самих себя. Этот этап путешествия через хребты до Ле-