Вокруг света 1994-11, страница 19вписано его мнимое завещание». Известный филолог-славист XIX века Александр Христофорович Востоков безо всяких оговорок поддерживает это мнение, приписывая авторство «Рукописания» современнику Магнуса. Князь П.П. Вяземский, сын друга Пушкина, изучавший валаамские предания о Магнусе, в 1881 году писал: «Стихи новы, а преданье древне... Легенда о кончине Магнуса могла быть внесена в «Софийский Временник непосредственно из устных пересказов в Новгороде...» Известный же шведский историк Олаф Далин, чей труд — «История шведского государства» — был переведен в 1805 году на русский язык, пишет по этому поводу следующее: «Между ними (россиянами. — Авт.) ходило по рукам написанное уповательно каким-то бедным греческим монахом и под именем самого Магнуса изданное сочинение... И хотя и можно в сем сочинении разуметь некоторые места или по крайней мере отгадать, на что они метят, но, впрочем, имена, летосчисление, происшествия и истина слишком запутаны». Валаамские же монахи, не раз ссылаясь на летописное «Рукописание» как на подтверждение своего предания о могиле Магнуса, не делали при этом даже попыток усомниться в подлинности самого «Рукописания»: «Подозревать его подлинность, приписывать его составление бедному греческому монаху, как говорит шведский историк О.Далин, может только крайняя недоверчивость и фанатизм». Советский ученый В.Н.Бер-надский называет автора «известного историко-публицистического произведения, облеченного в форму завещания Магнуса», «русским патриотом XIV века». Кем бы ни был на самом деле автор «Рукописания», он — и здесь мнения специалистов сходятся — был человеком, достаточно осведомленным в драматических перипетиях истории злосчастного шведского короля. И несмотря на всю очевидную мнимость завещания Магнуса из русских летописей, общий исторический контекст, куда укладывается «Рукописание», достаточно достоверен. Однако надо обратить внимание на самое главное: в «Рукописании» нигде не говорится про Валаам и вообще про Ладогу. Там речь идет лишь о некоем «монастыре святого Спаса на реке Полной». Какая же связь между «Рукописанием», на которое так любили ссылаться валаамские иноки, и их монастырем? Может, на этот вопрос можно будет ответить, определив, что же зто за река Полная и где именно погиб свергнутый с престола шведский король. ГДЕ ТЕЧЕТ РЕКА ПОЛНАЯ? Олаф Далин, столь иронично отнесшийся к «Рукописанию Магну-ша», при пересказе его содержания объясняет некоторые имена и географические названия, встречающиеся в летописном тексте. Он поясняет, что «Белгер» — это ярл, представитель родовой знати, Биргер, «Александр Николаевич» — это Александр Невский, что «Сакун» — это Хокон, а 2 «Вокруг света» №11 «Мурманские земли» — это Норвегия. Точно так же «реку Полную» он расшифровывает как «Бломфьорд в Норвегии». И судя по всему, для него это вполне очевидный факт. В другом месте своего многотомного труда, рассказывая о гибели короля, Далин пишет: «Магнус, освободясь из темницы, удалился с сыном своим в Норвегию. Но он после того жил недолго, поскольку в 1374 году декабря 1 дня утонул в Бломфиердене при Лонг-гольмене неподалеку от Стрем стада в Богуслене, когда во время великой бури хотел туда переехать на судне». То есть мы имеем указания на Бломфьорд около Лунгхольма, неподалеку от Стрем стада в Бохуслене. Русские историки прошлого века, ссылаясь на шведских авторов и летописцев, называют местом гибели Магнуса «Больмефьордский залив при Лундгольме». Карамзин пишет, что король «утонул в Готландии у Бломес-гольма». Некоторые же шведские и отечественные историки, повторяя обстоятельства и дату гибели Магнуса Эриксона, говорят, что он погиб «около Бергена в Норвегии». Финский ученый Хейкки Киркинен, ссылаясь на шведские средневековые хроники, указывает место гибели Магнуса как «Люнгхольм в Бемельфьорде неподалеку от Бергена». А в средневековой шведской «Хронике Висбю» говорится, что Магнус погиб «на острове, называемом Люнгхольм, около города Берген». Современный же шведский автор Оке Ульмаркс в своем исследовании, посвященном описанию обстоятельств гибели всех шведских королей, рассказывая о Магнусе Эриксоне, тоже говорит о Бломсхольме в Бохуслене. Там же, на территории поместья Шеэ, пишет он, есть и местность, которую до сих пор называют «Могилой Магнус Смека». Какое же из всех этих указаний наиболее верное и где же все-таки погиб Магнус? Городок Стремстад нетрудно отыскать на современных картах — он лежит на берегу залива Бохус, в нескольких километрах от норвежско-шведской границы, в той области, которую в Швеции именуют Бохуслен. Но почему же тогда в целом ряде исторических источников указывается город Берген? Ведь он находится в западной Норвегии, и от побережья Бохуслена его отделяют сотни километров. Попробуем разобраться. Фигурирующие в различных источниках названия созвучны и вертятся вокруг слов «Блом» («Больм», «Бемель») и «Люнг» («Лунг», «Лунд») и второй части в виде либо слова «фьорд» (залив), либо «хольм» (остров). Местечко Бломсхольм, на которое указывает Ульмаркс, и сегодня существует в Бохуслене — это имение, расположенное в Шеэ, в пяти километрах к северо-востоку от Стремстада. Его, видимо, и имел в виду Далин. Однако в Шведской энциклопедии говорится, что имение было создано в начале XVII века и основал его некто Анд ере Блом. Судя по всему, от имени основателя оно и получило название Бломсхольм. А значит, в XIV веке, когда погиб Магнус, и даже в XV и XVI веках, когда составлялись шведские хроники, описывавшие это событие, названия этого в Бохуслене еще не существовало. Так что наиболее надежные указания содержатся в самых ранних свидетельствах — средневековых хрониках, называющих окрестности Бергена в Норвегии. Появляющиеся же в различных источниках названия — это, видимо, вариации одного и того же имени, тем более что в семидесяти километрах к югу от Бергена есть залив, который сегодня называется Бемлафьорд и который скорее всего и фигурирует в древних летописях. А остальные — производные от них, адаптированные под более привычное звучание или под более известное географическое название. Так, наверное, произошло и с Бломсхольмом у Стремстада, на который уже в XVIII веке и перенесли славу места, где погиб Магнус. Реальным же местом гибели Магнуса является, как и указано в старейших хрониках, «остров Люнгхольм в Бемельфьорде неподалеку от Бергена». Как бы то ни было, ясно одно: название норвежского фьорда созвучно реке Полной из русских летописей, и Далин в своих комментариях к «Рукописанию» был абсолютно прав. Кстати, на это созвучие более ста лет назад обращал внимание и П.П.Вяземский: «Король Магнус Эриксон, громивший Карелию в XIV веке, потонул в водах Больмфиорда, по созвучию напоминающего реку Полную». Однако, установив точное место гибели Магнуса Эриксона, мы лишь частично проливаем свет на проблему, над которой в прошлом веке ломали себе голову историки, — где же течет река Полная? Дело в том, что этот топоним встречается и в других русских летописях, причем уже без всякой связи с Магнусом. В различных списках XIV — XV веков, включенных в «Новгородскую летопись старшего и младшего изводов», под 6826 годом (то есть 1318 г.) мы находим такие строки: «Ходиша Новгородци войною за море, в Полную реку, и много воеваша, и взяша Людерев город сумьского князя и Пи-скупль...» «Сумь» — это старорусское название одного из финских племен — суоми. Значит, река Полная из данной летописи находится где-то в Финляндии. В географическом указателе к «Новгородской первой летописи» так и сказано: «р. Полная в Сумьской земле». Хейкки Киркинен трактует эту летопись еще более определенно: в ней идет речь о городе Турку и епископском замке (отсюда и «Пискупль») в устье реки Аурайо-ки, что в переводе с финского означает «Полная». На это указывал и Вяземский, когда писал, что «река Полная, по-фински Аурайоки, упоминается при набеге русских в 1318 году, во время которого русские сожгли город Або или Тюр-кю». И скорее всего именно из-за созвучия названия фьорда в Северном море и русского имени реки в Финляндии, неплохо знакомой новгородцам и находящейся к тому же также в зоне постоянных столкновений со шведами, в «Рукописании Магнуша» и появляется река Полная как место, где после 17 |