Вокруг света 1995-03, страница 37

Вокруг света 1995-03, страница 37

I

кое придет на ум какому-нибудь вандалу. Даже сильное землетрясение не сможет причинить ей никакого ущерба, кроме нескольких трещин, и, глядя на нее, невольно чувствуешь, что даже когда на месте Лондона вновь раскинется топкое болото, а там, где сейчас Нью-Йорк, — бесплодный остров, Большая пирамида будет стоять все так же незыблемо. Она видела рассвет цивилизации, ей предстоит увидеть и последний закат этого мира>

Перед пирамидой находился небольшой полицейский пост, и, чтобы не оказаться у него, я держался ближе к основанию Большой пирамиды, огибая ее почти по периметру. Наш путь затрудняли кучи булыжника и глубокие ямы, оставшиеся после предыдущих раскопок, но, очутившись на другой стороне пирамиды и убедившись, что вокруг нет ни души, я рискнул выйти на дорогу к Сфинксу. Минут через пятнадцать мы миновали человеко-зверя и свернули направо, в широкий, вырубленный в песчанике коридор, ведущий к захоронениям Четвертой династии. Археологи установили в конце его железную решетку, запертую сейчас, но, поскольку у меня не было желания идти дальше, я остановился и повернулся лицом к своему «конвоиру».

Фотографии часто обманчивы, особенно — молодых женщин, но та, что я видел на корабле, была почти копией Сильвии Шейн. Она и в самом деле оказалась невероятно привлекательной. Помнится, Кларисса говорила, что у нее голубые глаза, но сейчас они казались темными и вместе с высокими, вероятно, подведенными бровями резко выделялись на фоне очень светлых волос, слегка растрепавшихся от быстрой ходьбы. Она стояла в доброй паре ярдов от меня, все так же держа меня на мушке пистолета.

— Сигарету? — спросил я, доставая пачку и протягивая ее девушке.

Секунду она колебалась, и я усмехнулся.

— Вы боитесь, что я могу броситься на вас и обезоружить, если вы окажетесь слишком близко?

Она пожала плечами, затем сделала шаг мне навстречу и протянула руку.

— Сегодня вечером я уже достаточно подвергла себя риску, и еще один безрассудный поступок не имеет значения.

— Отлично. Я рад это слышать. Видите ли, пистолет не заряжен, и я мог бы беспрепятственно забрать его у вас в любой момент.

— Что? — воскликнула она.

— Да. Я опасался, что по его весу вы заподозрите это, но вы, похоже, не столь привычны к оружию, как хотели бы казаться.

Она рассмеялась, и мне приятно было услышать ее низкий грудной смех.

— Вы, наверное, принимаете меня за идиотку, позволившую провести себя таким образом.

— Вовсе нет. Я успел оценить ваш ум и отвагу. Выследить меня в отеле «Мена Хаус», что оказалось не по силам всей египетской полиции, — первоклассная работа.

— О, это все Мустафа и немного удачи. Но вы заслуживаете похвалы в большей мере. Вы до сих пор на свободе, и можете ничего не опасаясь сделать здесь со мной все, что вам заблагорассудится.

— В самом деле? — спросил я. — Меня легко соблазнить.

— Как вы смеете! — вспыхнула она. — Я не это имела в виду.

— Конечно, нет, простите мне этот вздор. Но мне бы хотелось знать, продолжаете ли вы считать, что я убил вашего отца?

— Нет, — решительно ответила она. — Теперь я убеждена, что это не вы.

— Почему? — спросил я. — Вы ведь были абсолютно уверены в этом полчаса назад!

— Я не знаю. Если угодно, назовите это женской интуицией. Но, судя по тому, как вы говорите и поступаете, я чувствую, что вы совершенно не способны на такое гнусное преступление.

— Хорошо. Давайте присядем.

Я указал ей на ближайшую глыбу, и, когда мы присели, небрежно взял у нее из рук пистолет. Нажав на кнопку в верхней части рукоятки, я вынул обойму с патронами и молча протянул ей.

— О-о! — с наигранным ужасом простонала она. — Так он все же был заряжен?!

— Да, — ответил я. — Простите, что мне пришлось солгать, но я не мог рисковать.

— Еще одна ложь. Вы прекрасно знали, что я не выстрелю, если вы будете вести себя прилично. Вы проделали этот фокус лишь для того, чтобы произвести впечатление.

— Совершенно верно, — рассмеялся я. — Но разве это не комплимент? Если вы так ратуете за правду, то должны признать, что это мне удалось.

— Конечно, — откровенно согласилась она. — Надо отдать вам должное, вы только этим и занимались с того момента, как мы... э-э... встретились.

— Встретились — самое подходящее слово, — весело поддержал ее я. — Но вы сами в этом виноваты...

— Может быть, нам лучше поговорить об отце? — сказала она, прервав меня и потушив сигарету. — Вы ведь помните, зачем мы здесь.

В течение следующих десяти минут я пространно изложил ей все, начиная с момента встречи с ее отцом на «Гемпшире» до тех пор, когда она обнаружила меня пытающимся залезть в окно О'Кива.

Она не задала ни одного вопроса, и, когда я закончил, некоторое время сидела молча. Затем спросила:

— Бельвили могут подтвердить ваш рассказ?

— Да. Как только мне принесут одежду, мы постараемся ускользнуть от полиции, наверняка разыскивающей меня сейчас возле «Мена Хаус», и вернемся в Каир, где Гарри и Кларисса сами расскажут вам о моей роли в событиях.

— Но почему вы вообще отправились в Егицет?

— Потому что у меня были счеты с этим человеком, О'Кивом.

— Какие счеты?

— Это, моя дорогая, вас не касается.

— Расскажите мне о себе. Кто вы? Откуда? Чем занимаетесь?

— Прошу прощения, но все это к делу не относится.

Я почувствовал, как она напряглась, и ее голос зазвучал жестче:

— Вы, вероятно, понимаете, что ваша скрытность подозрительна.

— Верно, — согласился я. — Я волк в овечьей шкуре. А в шкафу у меня стоит ужасный, окровавленный скелет — малоприятное зрелище для таких прекрасных глаз...

— Оставим в стороне прекрасные глаза, — холодно сказала она. — Во-первых, они не столь прекрасны, и, во-вторых, вы не успели их как следует разглядеть. Но почему вы избегаете разговоров о своем прошлом, если вам нечего скрывать?

Хотя я пробовал обойти этот вопрос, маскируя его напускной легкостью, ее интерес к моему прошлому был вполне оправдан. Я понимал, что, уклонившись от ответа, лишь испорчу произведенное мною хорошее впечатление, но у меня не было иного выбора.

— Если я скажу вам, кто я и что сделал, вы отшатнетесь от меня, как от прокаженного. Люди, ворующие медяки у слепых, — ничто в сравнении со мной. Я жил на деньги, заработанные женщинами продажей своего тела. Я торговал наркотиками и занимался шантажом, а к настоящему времени женат на семнадцати старухах — в надежде завладеть их сбережениями. Ну, вы довольны?

— Хорошо, — пожала она плечами. — Оставим это сейчас.

Мы замолчали, и теперь между нами определенно нарастало напряжение. И я весьма обрадовался, когда около огромной ямы, вырытой вокруг Сфинкса, чтобы были видны его лапы, заметил идущих в нашу сторону Мустафу и Амина.

Амин виделся с Гарри и привез мой голубой костюм, рубашку, воротничок, галстук и пару ботинок. Зайдя за камни, я переоделся и сразу почувствовал себя самим собой, если не считать однодневной щетины.

з

35