Вокруг света 1995-08, страница 60

ном столичный, большой и красивый город, который мне довелось увидеть еще раз точно таким же манером через неделю на обратном пути в аэропорт. Теперь же мне предстояло вселиться в предназначенную для меня фешенебельную квартиру в Нанька-не, на южной окраине Тайбея, нанести визит в Иститут этнологии, находящийся в близлежащем академическом городке и не забыть о том, что моя лекция назначена на следующее утро.

Не успел я войти в вестибюль института, как на меня в упор воззрились предки пайванцев с расставленных там резных сланцевых стел. В уютной институтской библиотеке, где хранились комплекты всех специальных журналов, из-за которых мы обмираем в Москве, я дорвался, наконец, до статьи Ли Хуэй и понял по сноскам, что ее автор, ушлая китаянка, раскопала-таки борнеоские аналоги тайваньских мифов. Впрочем, мифы она брала не совсем те, что я, и, вообще, временная дистанция между моим докладом и опусом Ли Хуэй (на мое счастье, мне не грозило ее присутствие на докладе, так как она давно уже уехала с мужем в Америку) позволяла мне занять позицию обозревателя, добавляющего то да се к открытиям своих почтенных коллег.

На следующее утро, заняв место во главе широкого стола, вокруг которого расселись тайбейские этнологи, я вдруг почувствовал себя в своей тарелке. В конце концов, несмотря на разделяющие ученых дистанции, традиции, материальные условия, языковые барьеры и, черт знает, что еще, когда они собираются послушать доклад, то образуют собой невероятно похожие сообщества Как правило, эти научные судилища гуманны, и если

докладчик, с точки зрения большинства присутствующих, не полный кретин и не абсолютный зануда, скорее всего ему будет оказана милость. Судя по вопросам, последовавшим за моим докладом, аудитория отнеслась ко мне сочувственно. Единственный ехидный вопрос задал японский лингвист, занимавшийся полевым изучением языка бунун. Этот баловень судьбы пожелал узнать, как я расцениваю доказательность своих тезисов. Я кротко ответил ему, что сравнительная фольклористика ограничивается выдвижением гипотез, и заметил, что лингвистика была бы явно неполна без этимологии, также не отличающейся особой доказательностью. Все рассмеялись, и, по-моему, мне был вынесен оправдательный вердикт.

Следом за лекцией потянулись беззаботные дни. Я выполнил свои обязанности перед институтом этнологии, но впереди мерцало данное мне полуобещание моего попечителя Сюя — свозить меня, буде случится оказия, к аборигенам. Наслаждаясь свободным временем, я осмотрел не особенно большую, но богатую экспозицию институтского музея, посвященную туземцам. Музей, расположенный в цокольном этаже, был совершенно пуст, и я без помех глазел то на легкие нарядные лодочки ями — еще одного австронезийского племени, живущего на острове Леньюй, или Ботел Тобаго, то на реконструкцию бунунского жилища — низенького глухого домика из шиферных плит, столь же совершенного, сколь унылого с виду, то на железные ножи с загадочными бронзовыми рукоятками, с незапамятных времен передававшимися от отца к сыну у пайванов. Я ликовал, потому что мне довелось увидеть эти творения челове-

Пайванский ритуальный танец.

Фото автора, а также из архива журнала «Свободный Китай».

ческих рук, которых не видел никто из моих коллег, и грустил от того, что не могу силой воображения наполнить их жизнью.

А потом на два дня я и вовсе уединился в четырех стенах своего временного жилища, отказавшись от вылазок в не столь уж и далекий Тайбей. Дело в том, что, находясь в этой огромной квартире, я уже был в Китае, и мне не нужно было другого. Сам дом, в бельэтаже которого была расположена квартира, казался небольшой Вселенной, эдакая приземистая не то пяти- не то шестиэтажная башня, в которой не ощущалось обитателей. Открыв своим ключом стеклянную дверь единственного подъезда, я оказывался в затемненном холле, где по левую сторону жила семья смотрителя, в которой никто не говорил по-английски. Моя дверь была в глубине холла, справа, и перешагнув свой порог, я оказывался в пространстве, лишенном привычных связей с окружающим миром, — телефона, радио, телевизора. Даже в окна не доносилось снаружи ни звука: они были плотно задраены и оснащены кондиционерами, отнюдь не лишними на Тайване, пересеченном почти посредине тропиком Рака. Да и выходили эти окна в проулочки, где обычно не было ни души.

Тишину нарушало только монотонное гудение кондиционеров и голоса мебели в просторной гостиной — тяжелых резных стульев, лакированного круглого стола с вертящейся круглой нашлепкой в центре столешницы, ко

51

Август 1995 ВОКРУГ СВЕТА