Вокруг света 1995-10, страница 12

Бронзовая фигура странствующего буддийского монаха.

Но для меня это больше, чем поход по магазинам. Для меня это первый выезд в большой Токио, и не в одиночестве, а с добрым и умным провожатым.

Сейчас, готовясь к встрече с другом, вспоминаю наш прошлый разговор с ним о Японии. Коу считает, что мой приезд сюда и вообще посещение Японии человеком европейской цивилизации дает ему очень много пищи для размышлений.

Наш английский немного прихрамывал — у каждого на свою ногу, думаю, это и помогло мне сохранить его рассуждения с возможной точностью:

— Ведь ни в одной стране мира, — говорил Коу мне, — достижения современных технологий массового производства вещей, а также массовых коммуникации не были переняты от Запада так быстро и развиты столь высоко. Британские острова топтали, оставляя следы, и римляне, и датчане, и многие другие. А в Японию иностранцы раньше приезжали лишь как гости. И в то же время моя страна не дала себя растворить, поглотить западной культуре. Почему? Может, потому, что за последнюю тысячу

лет, вплоть до конца второй мировой войны, Япония никогда не испытывала на себе вторжений иностранных армий. Именно таким путем многое пришло сюда извне. Наша письменность пришла к нам из Китая полторы тысячи лет назад. В шестом веке нашей эры оттуда же к нам пришел буддизм Наше искусство заимствовало многое от Китая и Кореи, а не развивалось самостоятельно. Может, это потому, что природа никогда не баловала нас. Наша земля была очень неплодородна, плохой слишком, кислой для земледелия, так как образовалась, в основном, из лавы. И поэтому же она очень пориста и легко эродируется. И пейзажи у нас не героического масштаба. У нас нет бескрайних степей, или огромных снежных гор, или арктического безмолвия. Но все же у нас есть большое, красивое морское побережье, которое превратило нас в нацию моряков и рыбаков, а труднопроходимые, хоть и не высокие, горы, дали нашему народу чувства гордости и независимости, отличающие все горные племена Земли, а также постоянную привычку жить, экономя во всем.

И кроме того — нас 120 миллионов человек, которые живут на площади меньше, чем один штат Калифорния в США. У нас поэтому на каждый квадратный километр территории страны приходится по триста человек. Но несмотря на то, что землетрясения и тайфуны у нас норма жизни, мы не только выжили, но и добились больших успехов на этой тесной земле. И хотя многие из этих успехов достигнуты перениманием чужого, мы — не страна имитаторов, как думают о нас некоторые. Хотя многие черты наши кажутся со стороны парадоксами. Например, может, ты уже почувствовал, мы — нация ужасных бюрократов. Обычный путь прохождения всех наших дел — бумажка на бумажку, печать на печать и так, пока не накопится гора бумаги. И еще, может, это ты тоже почувствовал, — личный контакт, касание глазами, если оно получилось, или один какой-то жест, который тронул твоего собеседника, — заменяют всю эту гору бумаг. Мало наций, где так ценятся личные отношения...

И в тоже время Коу считает, что японцы — самая конформистски ориентированная нация в мире, поэтому средний японец будет недоволен, если ему скажут, что он «отличается» от своих коллег, и это при всех его индивидуалистических наклонностях. Несмотря на очень вежливый мягкий язык и манеры, он может вдруг ужасно вспылить.

Живя на таком маленьком клочке земли так скученно, они привыкли принимать решения как бы сообща. И еще одну черту японцев заметит иностранец — любовь и уважение к учению и знанию. Поэтому фигура студента, ученика — ведущая фигура нации. И еще, города в Японии чересчур большие, сверхурбанизированные, а кругом — целые сады цветов...

На этот раз Коу заехал за мной в час дня, и мы поехали на метро в центр Токио. Коу хотел показать мне магазин русских книг под названием «Наука» и

другие книжные магазины, простые и букинистические. Я к этому отнесся скептически, но не перечил — «магазины так магазины». Все равно я же должен с чего-то начинать. И конечно, познавание началось с самого начала: с ознакомления с картой разноцветных линий метро, часть из которых — частные, и ты должен платить разным компаниям, и соответственно. На практике это выглядит так. На стене отделения касс у входа — огромная карта, на которой нанесены все станции, и около названий каждой стоит цифра — цена до нужной вам станции. После этого надо бросить в специальное отверстие деньги — монетками, и посмотреть чуть ниже, там будут гореть цифры стоимости против тех компаний, услугами которых вы пользуетесь. Надавив на кнопку, вы получите билет — маленький кусочек картона. Дальше надо идти к проходным калиткам, сунуть билет в щель и идти вперед, не забыв взять с собой билет — он выскочит с другой стороны калитки. Взять билет и сохранить его до конца поездки очень важно, ибо на выходе автомат не выпустит вас на улицу, если снова не опустить в него билет. Тогда он мгновенно вычислит, достаточно ли вы заплатили, и откроет «шлагбаум»...

Посещение магазинов, на удивление, оказалось интересным. Это было настоящим пиршеством духа да и богатства. Но поглощенный сейчас только Японией, я мысленно выбрал все книги о Японии.

Потом мы посидели полчаса в университетском клубе, членом которого является Коу. Я вслух удивился клубу в центре города, ведь университет находится в другом месте, и Коу объяснил, что клуб находится на месте, где сто с лишним лет назад стояло здание первого университета Токио. Членами этого клуба могут стать лишь выпускники семи старейших университетов страны, а Коу кончал университет Хоккайдо, который относится к их числу. Сейчас членами этого клуба являются около 30 тысяч человек.

В день нашего посещения в клубе проводились одна за другой церемонии свадеб, и клуб был полон ярко и странно, по-старинному одетых японок, похожих на куколок. Где вы, мои друзья? — хотелось крикнуть во все горло. — Вы должны бы быть со мной, чтобы видеть все это: и клуб, и старинные книжные магазины-музеи, и главную улицу Токио — Гинзу, по которой мы гуляли с Коу... Посмотрев на часы, Коу сказал вдруг, что нам пора ехать ужинать в русский ресторан.

Честно говоря, я удивился этому — в Японии я предпочел бы японский, но прошел час, и я принял приглашение друга, а еще через четверть часа, выйдя из метро, я увидел среди японских вывесок написанную латинскими буквами русскую фамилию — Роговский. Ресторан Роговско-го, считает Коу, является самым старым русским рестораном Токио, может быть, даже первым из них. Он существует уже 45 лет, и Коу познакомился с ним, когда заказывал здесь консервированные борщи для своей первой антарктической экс-

Октяб ь 1995 ВОКРУГ СВЕТА