40. Лев Толстой, страница 11

Лев Толстой

I

Дебют

1 июля 1852 года Толстой записал в дневнике: «Завтра кончу "Детство" и решу его судьбу». Окончив повесть, писатель-артиллерист послал ее в журнал «Современник», возглавлявшийся в то время Некрасовым. «Детство» вышло в девятом номере журнала за 1852 год под названием «История моего детства» (его предложил Некрасов). Имя автора читателю не раскрывалось: в журнале стояли лишь инициалы «Л. Н.».

Повесть имела большой успех и заставила говорить читающую публику о появлении в русской литературе нового многообещающего таланта. Впечатление, произведенное на читателей и критиков «Детством», еще более усилилось к 1855 году, когда Толстой окончил и опубликовал «Отрочество» и очерки «Севастополь в декабре» и «Севастополь в мае». В столицах «графа Толстого» чествовали как надежду российской словесности. Критик и мемуарист П. В. Анненков вспоминал, что в это время Толстого «превозносили в один голос», и особенно отмечал первый его «рассказ "Детство и отрочество", поразивший всех поэтическим реализмом своим и картиной провинциальной семьи, гордо живущей со своими недостатками и ограниченностью как явление вполне самостоятельное».

Севастопольская кампания

В 1854 году Лев Толстой получил назначение в Дунайскую армию, в Бухарест. Штабная жизнь показалась ему скучной («Три месяца праздно-

▼ Толстой в форме артиллерийского офицера (крайний слева во втором ряду) вместе с петербургскими литераторами.

Библиотека мемуаров

ЧАРЛЗ ДИККЕНС

В молодые годы Лев Толстой относился к Чарлзу Диккенсу (1812—1870) с большим благоговением. В особенности же он ценил его роман «Дэвид Коп-перфилд» (1850), русский перевод которого увидел свет в 1851 году. В толстовских дневниках кавказской поры можно встретить такие отметки: «Какая прелесть "Давид Коперфильд"». Но и в зрелые годы писатель не подверг переоценке творчество Диккенса, считая его одним из крупнейших

западных романистов. Последний секретарь Толстого, В. Булгаков, приводит такой эпизод: Толстой, говоря о том, что не стоит читать того, что написано в «новейшее время», советует: «Читайте все написанное прежде». И среди прежних писателей перечисляет Пушкина, Гоголя, Достоевского, Руссо, Гюго и — Диккенса. Любопытно, что творчество Диккенса высоко ценил и другой великий русский писатель — Ф. М. Достоевский.

сти и жизни, которой я не могу быть доволен»). Вскоре Толстой подал рапорт о переводе его в Крымскую армию, и 7 ноября был уже в осажденном Севастополе, где пробыл до конца осады. В мае 1855 года его назначили командиром горного дивизиона, спустя три месяца принявшего участие в битве при Черной речке.

Сослуживцы вспоминали о Толстом как о добром товарище, храбром офицере. Однако его душевные движение и порывы были не всегда понятны им. Вот что рассказывал один из тех, кто знал писателя во время осады Севастополя: «Толстой своими рассказами и наскоро набросанными куплетами одушевлял всех и каждого в трудные минуты боевой жизни. Он был в полном смысле душой нашего общества. Толстой с нами — и мы не видим, как летит время, и нет конца общему веселью; нет графа, укатил в Симферополь, — и все носы повесили. Пропадает день, другой, третий. Наконец возвращается, ну, точь-в-точь блудный сын, — мрачный, исхудалый, недовольный собою. Отведет меня в сторону подальше и начнет покаяние. Все расскажет: как кутил, играл, где проводил дни и ночи, и при этом, верите ли, казнится и мучится, как настоящий преступник. Даже жалко смотреть на него, — так убивается. Вот это какой человек! Одним словом, странный и не совсем для меня понятный, а с другой стороны, это был редкий товарищ, честнейшая душа, и забыть его решительно невозможно».

27 августа (8 сентября по новому стилю) 1855 года Севастополь был оставлен русскими войсками. В ноябре Толстой вернулся в Петербург.

Чарлз Диккенс, талантом которого восхищался Толстой.