Костёр 1972-08, страница 9

— А вот и врешь! — сказал Охотник. — Как же люди наверх подымаются?

— На лифте.

— А что это такое?

— Зайдешь в кабину, ну, будка такая, нажмешь пальцем на кнопку — дверь закроется и вжи-ик! Тебя на любой этаж поднимет.

Охотник хмуро сматывал на удочку леску.

— А я на вертолете летал,—вспомнил он.— С летчиками. Они к нам рыбачить приезжают.

— А я на самолете, — сказал Петя. — На «ИЛ-18» и на «ТУ».

— На самолете не летал, — вздохнул Охотник. — А на этом лифте можно кататься сколько хочешь?

— Хоть весь день.

— А метро у вас есть?

— Напротив нашего дома как раз станция. Опустишь в автомат пятачок, встанешь на эскалатор — это лестница, которая сама вверх и вниз бежит, — спустишься под землю и садись в любой поезд. Куда хочешь привезет.

— И маленьких в метро пускают?

— Всех пускают. За пятачок можно весь день кататься, пока не надоест.

— Мне бы не надоело, — сказал Охотник.

— Я не люблю на метро — на автобусе лучше. Все видно из окна.

— Сматывай удочку, — сказал Охотник. И, вытащив якорь, сел за весла.

Когда лодка тронулась с места, Петя закричал:

— Стой! У меня кто-то дергает!

— Подсекай, — скомандовал мальчишка.— Теперь тащи... Да не дергай удочкой-то — оборвешь леску.

Петя обеими руками выбрал из воды леску и вытащил юркого зеленого окуня с черными полосами по зеленому туловищу. Окунь был небольшой, но Петя и такому был рад. Ведь это первая рыбка, которую он сам поймал.

— Где ведро? — суетился Петя, снимая окуня с крючка.

Но Охотник не слушал его, он греб к берегу и сосредоточенно смотрел на белое облако, повисшее над зеленым островом. Когда лодка ткнулась в камыши и они вылезли на берег, Охотник, взглянув на стоявшую на отшибе старую сосну, предложил:

— Давай на дерево заберемся? Оттуда все кругом видно.

Петя посмотрел на огромную сосну. Казалось, ее остроконечная макушка упирается в облака. Даже в бору он не видел таких высоких деревьев. Ствол был толстый, а самый нижний сук торчал так высоко, что если четырех Петь поставить друг на дружку — и то до него не дотянешься.

— Я на деревья никогда не забирался, — сказал Петя.

Кто дальше

Сосна была такая толстая! А если задрать голову и посмотреть вверх!.. Просто удивительно, почему облака не цепляются за макушку. Наверное, сверху действительно все-все видно: машину, палатку, резиновую лодку с папой и мамой. Интересно, много они поймали рыбы?

— Ты первый полезешь? — спросил Охотник.

— Лестницу бы сюда, — вздохнул Петя.

— Лестницу? — рассмеялся мальчишка. — А может, тебе сюда лифт подать? Вж-жик! И на сосне!

Поплевав на ладошки, Охотник обнял шершавый ствол и, шурша рубахой, полез вверх. Руками и ногами он цеплялся за твердую растрескавшуюся кору. Когда ствол стал сужаться, мальчишка обхватил его руками и но^ гами и ловко, как обезьяна, заскользил выше. Вот он выбросил руку вперед и ухватился за первый сук. Еще некоторое время маячили среди ветвей его черные штаны с заплатой, а потом ничего стало не видно. Сверху струйкой сыпалась коричневая труха, растопырившись, падали иголки. Колючие ветки задвигались у самой макушки, и послышался далекий голос:

— Вот благодать-то! Давай, тезка, лезь!

Петя взглянул на колючки, тускло мерцавшие темной зеленью ветви, тоже поплевал на ладони и ухватился за бугристую кору. Он и на метр не поднялся по стволу, как пальцы разжались. Ободрав коленку, шлепнулся на землю.

— Ястреба вижу! — сообщил Охотник. — У него в клюве рыбина.

Закусив губу, Петя снова полез. На этот раз он поднялся повыше и снова сорвался. В руке твердая лепешка коры.

После третьей неудачной попытки Петя уселся на землю и стал слизывать с оцарапанной ладошки кровь.

— Видишь резиновую лодку? — крикнул он, задрав голову вверх.

— Вижу-у! В лодке дядька в шляпе и тетка какая-то... Рыбу ловят.