Костёр 1983-06, страница 10

Живите, лисята! Не попадайтесь в когти беркуту и таким, как старик Мухсин.

Днем старик суматошно метался по селу и кричал, что проклятые лисы сбежали, развалив ему сарай и вдобавок стащили большую жирную курицу. Хотя все знали, что у него никогда не бывало куриц, однако сочувственно кивали его рассказу и ругали коварных лисиц. Отец, побывавший у сарая, заметил: — Лис умный, с лопатой приходил... И откровенно подмигнул Бахтияру.

Месть

У мальчика и его маленького ослика имелись враги.

Каждое утро мальчик верхом на ослике отправлялся за село, к каналу. Там росла хорошая трава. Канал уходил, говорят, к морю. Мальчик, правда, не понимал — зачем прокладывать канал к морю? — но рассказ не об этом.

Острым ураком мальчик срезал траву, набивал два мешка и приторачивал их на спину смирному ослику. И сам садился.

И они ехали к своему дому, где уже собрался приличный стожок — будет их корова сыта зимой.

Враги жили в самом крайнем дворе. Ни объехать, ни обойти.

Враги ждали их возвращения с покоса. Из распахнутой калитки вырывались два здоровенных пса и появлялся хозяин псов — толстый глупый Палван, одних лет с мальчиком.

— Ату их! Взять! — кричал он, показывая собакам на ослика.

И с хохотом наблюдал за веселым — так ему казалось — побоищем.

Злой черный пес, круглый, впрочем, дурак, набрасывался на ослика сзади. Другой, рыжий, был чуть хитрее, нападал спереди. Им очень хотелось ухватить ослика за хвост и уши и разорвать его. А ослик этого, естественно, не желал, громко возмущался и отбивался.

А попробуй достойно отбейся с полной спиной мешков, да еще хозяин верхом.

Прорваться мимо вражеского дома без потерь им удавалось не часто.

Обычно ослик, взбрыкивая, сбрасывал мальчика, иногда вместе с мешками. Сам убегал, грустно поводя ушами: я не виноват, хозяин! Мальчик, плача от унижения и бессилия, через все село тащил мешки с травой к дому.

Он мечтал завести большую, сильную собаку... Или, еще лучше, прирученного волка. С тяжелой головой, серыми умными глазами и уверенной поступью. Он все надеялся, что однажды найдет среди камыша одинокого волчонка, несчастного, может, раненого и вылечит его и воспитает в нем верного друга.

И волк отомстит за все его обиды.

Потом ему стало сниться, как они втроем выходят из дома...

«Хватит реветь и мечтать, — сказал он себе однажды. — Мужчине слезы не помогут».

А что поможет мужчине?

8

Ему и в голову не приходило воспользоваться ураком, как оружием. Даже для защиты. Все же он оставался хорошим человеком, хотя Палван и затравил его своими собаками.

Он сплел длинный кнут: сначала не очень удачно — кнут получился тяжелым. Он переплел, оставив конец кнута чуть размочаленным. И каждый день во дворе учился владеть им. Бил с оттяжкой, звонко стреляя. С трех метров кончиком попадал в шарик чертополоха, выколачивая из него розовый или сиреневый пух.

Каждый день.

И каждый день собаки все так же набрасывались на него и на ослика, а толстый Палван держался за трясущееся брюхо — ха-ха!

Но мальчик уже не плакал, потому что готовил мщение.

Только ослик грустнел все больше. Он не верил, что хозяин способен защитить себя и его от собачьих нападок.

Вместо урака он спрятал среди мешков кнут и поехал на ослике по траву.

Дорога туда всегда была свободна, враги ждали их оттуда. Может быть, не такой уж глупец этот Палван, если понимал разницу между легким всадником и крестьянски нагруженным осликом?

Мальчик лежал на некошеной траве, выжидал время и потел от волнения предстоящей схватки. Он знал, что если не решиться на нее, останется один выход — утопиться в' собственных слезах.

С бьющимся сердцем он влез на ослика, все так же пряча кнут в пустых мешках.

— Вперед! Или победим, или умрем!

Ослик затопотал, разводя ушами, как человек руками, — где груз на спине? Потом, наверное, решил: это дело хозяйское, и побежал веселее.

Село приближалось.

У мальчика занемели пальцы, и он выпустил рукоять кнута, несколько раз сжав пальцы в кулак, а потом вытер ладонь о штаны.

Вот она, ненавистная калитка.

Он ожидал — распахнется, появятся собаки...

И все равно псы вырвались внезапно. Мальчик вздрогнул, и псы — ему показалось — загоготали. За ними возник Палван с круглым от ухмылки лицом.

Он кричал:

— Оторвите хвост! А этому порвите штаны!

Нет, они не увидели разницы между мальчиком

вчерашним и мальчиком сегодняшним. И его волнение принимали за обычный страх.

Все кончилось за минуту.

Выхватив кнут, мальчик длинно послал его вперед—по ушам рыжего пса. Рыжий отчаянно завизжал и отпрыгнул к калитке, сбивая с ног толстого Палвана. Черный пес, забежавший привычно за ослика, остолбенело встал, и ослик наконец-то дотянулся до него задними копытами. Раздался ужасный стук зубов и сразу же вопль собаки.

Палван у калитки забыл закрыть рот, настолько распахнутый, что легко можно было спутать —