Костёр 1984-09, страница 10

ми. В нем — тряпка. Тряпку приподняли — пачка шелковистых, словно живых, шкурок была здесь.

— Они! — взволнованно сказал Андрей. — Берем, пацаны, а?

— Берем.

— Домой отнести? — спросила Таня. — Я возьму. • Щ

— Дома опасно.

— Лучше перепрятать, а завтра приведем сюда Нину и Виктора Петровича. Давайте вон туда сунем! — и Колька показал на стропила под самой крышей. — Ни в жизнь не догадаться.

— Экстрасенс, а соображаешь,— сказал Андрей. — Так и сделаем.

— Только сначала ларь на место нужно поставить, — напомнила Таня. — И кирпичи положить.

Поставив на место ларь, ребята по гнилой разбитой лестнице полезли на чердак, Андрей, подставив ящик, начал прятать шкурки под стропила.

Через пять минут все было готово. Они уже собирались спуститься, как вдруг Акбар тихо зарычал.

— Т-сс.... — шепотом сказала Таня. — Кто-то

9

идет!

Внизу раздались голоса, звяканье замка, скрип отворяемой двери.

— Тихо, Акбар, тихо, - еще раз успокоила Таня собаку.

Ребята замерли, приникнув к полу, чуткие уши овчарки нервно подрагивали.

Уходить было поздно...

— Да чиркни ты спичку! — послышался внизу раздраженный голос. — Не видно ведь ни шиша. Коробок у тебя?

— Щас, щас, не знаю куда сунул,— отвечал ■ второй. — Ага, вот. Достань свечу.

Сквозь дощатый настил внизу мелькнул огонек. Закачался неверный слабый свет.

— Курнем, что ли? — сказал первый. — Голова с похмелки гудит.

— Некогда раскуривать. Бери шкурки и — айда.

По глухим звукам ребята поняли, что внизу отодвигают ларь. Скрипнуло дерево, задевая камень, стукнулись друг о друга кирпичи. Ребята тревожно череглянулись.

— Это Карабановы. Семен и Митька, — посмотрев в щель между досками, шепнул Андрей. — Опять они.

— Ну? — нетерпеливо спросил голос Семена.

— Вот черт, — растерянно пробормотал младший. — Пусто...

— Та-ак, — протянул Семен. — Это что ж, он за дураков нас стал считать? Он тебе что сказал?

— Сказал, все на мельнице. На старом месте. И ключ дал. Бери, говорит, и неси опять в город.

Кто-то зло сплюнул.

— Вот сволочь? Обманул, собака. Он что-то темнить стал, не кажется тебе, Мить?

— А может, кто другой взял? — сказал младший..— Зашел сюда и взял.

8 :

— Сказал тоже. Нет, это я точно говорю — надул нас дед. Крепко надул.

— А если я наверху на чердаке гляну?

Таня вздрогнула и схватила Колю за руку.

— Глянь, ежели шею хочешь свернуть. Лестница вон — вся гнилая. Да нет, пустое это. Он и не клал их сюда. Это я тебе говорю—точно!

— Как же так? Что делать?.. Придавил бы его, гада! Никогда я ему не верил,— сказал младший.— А теперь расколол я его. Засёк. Так рассказать тебе, что я вчера видел?

— Второй раз спрашиваешь.

— А вот. Ничего мы, Сеня, про него не знаем. Такое дело. Слушай, чего расскажу. Стою я у ларька вчера в городе. Пиво пью. Вдруг вижу — наш идет. Ну, дед. Что такое, думаю?! Он в городе-то раз в сто лет бывает. Дай, думаю, погляжу, куда это он пылит. Прошел я за ним улицу, вижу — туда, где суд и прокуратура, заходит! Мать честная, у меня сердце оборвалось. Чего это он? Но тоже подхожу. Смотрю, народ толпится, объявление: судят какого-то полицая бывшего, который у немцев служил. Отлегло у меня: а то подумал, нас он пошел закладывать. Дай, думаю, тоже зайду. Зашел, и за колонной так у окна стал, чтоб дед не видел... Ну, на суде много всякого говорили. Вышка этому полицаю обеспечена. Его аж в Сибири поймали, привезли. А под конец спрашивают: «Повторите,^ кто староборский партизанский отряд предал?"». А он и говорит: «Повторяю— что не знаю. Но слышал, что у немцев