Костёр 1989-02, страница 3

Недавно смотрел документальный фильм «На войне маленьких не бывает». Шли кадры о юных защитниках Родины, в частности, о ленинградском партизане Герое Советского Союза Лене Голикове. И вдруг слышу, что подлинного фото героя не сохранилось, и что его портрет сделан с младшей сестры Лиды. Думаю, как же так не сохранилось? Ведь я же знаю, фотоснимок Голикова был. Только вот где?

В годы Великой Отечественной войны я, как и Леня Голиков, был партизаном-разведчиком. Правда, с ним никогда не встречался, я был в 3-й партизанской бригаде у Германа, а он — в 4-й, у Семена Михайловича Глебова. Но я хорошо помню день 2 апреля 1944 года, когда в газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении наиболее отличившимся ленинградским партизанам звания Героя Советского Союза. С того дня и начал я собирать газетные и журнальные вырезки, брошюры и книги о боевых делах народных мстителей.

Короче, после просмотра фильма стал внимательно просматривать свой архив. И наконец нашел то, что искал,— книгу А. Вахова «Девять бесстрашных», изданную в Ленинграде, в том же 1944 году. Скажу прямо, и беглого взгляда достаточно, чтобы понять: известный портрет юного героя, созданный художниками Петровыми, и его настоящая фотография не имеют ничего общего. К тому же художники нарисовали партизана мальчиком лет двенадцати-тринадцати, а Леня в отряд пришел, когда ему было шестнадцать лет.

Почему же произошла такая ошибка? И почему писатель Юрий Корольков — автор повести «Леня Голиков» — не видел настоящей фотографии своего героя? Казалось бы, все просто, найди документальную книгу Вахова и все станет ясно. Но дело в том, что, когда Корольков стал собирать материалы о Голикове, книги Вахова не было ни в книжных магазинах, ни в библиотеках. А читате-

If

ли, которые ее купили, постарались ее уничтожить, чтобы не иметь неприятностей.

Почему? В своей книге о партизанах Вахов упоминал многих руководителей Ленинградской партийной организации и организаторов партизанского движения в Ленинградской области, которые вскоре после войны были объявлены «врагами народа». И хранить такую литературу во времена культа личности Сталина было опасно. Я, например, хранил свой архив по всем правилам конспирации — пригодился опыт военного разведчика. И если до сегодняшнего дня ученые-историки и красные следопыты не знали, каким был Голиков, значит, мой экземпляр книги «Девять бесстрашных» — единственный, сохранившийся из всего десятитысячного тиража.