Пионер 1981-03, страница 33

Пионер 1981-03, страница 33

foUMa^uu. Жа£о/>онкоё

[/^каз^ы, мл пя*пол*^рок<г...

а прелую солому Весь 8 «Б» с неослабевающим соч; следил за происходящим. Бюллетени

пять минут. Выпускал их мой сосед по парте Шурка Баныкин по прозвищу «Шептало». Бы-

хотя за всю свою долгую школьную ) с трудом усвоил, что Волга впадает в

Последнее его послание гласило: «У Сан

«Похолодел, дурак, а не «похалодал»,—приложил свою руку к записке отличник Лева

полюбопь вал: «Чем?»

— Кулаками!—ответил Баныкин и продемонстрировал из-под парты свой худенький кулачок, перемазанный чернилами.

— А я тебя интеллектом...— Марчук отвер-нулс

— Да ничего!—оскорбился Шурик.— Просто я спросил у Марчука, что такое интеллект.

— Могу ответить я,—сказала учительница.— Интеллект—это как раз то, чего тебе

(му кулак

Шурик без слов В принципе Лева мог побить Баныкина одной левой. Но он да>

трусости, а потому, что Шурик 6i

ститься, и подозревал, что таланты Баныкина глубоко скрыты...

От Левы записка попала к Машке Чичеро-вой. Она ничего не приписала, но ее слеза, уроненная на букву «С», растопила ее и превратила в букву «О», что красноречиво говорило о Машкиной заинтересованности в жизни и смерти Сан Саныча.

Впрочем, Машка вообще любила поплакать.

Несмотря на такую занудную плаксивость, в Чичерову был влюблен почти весь класс. И

— Ничего,—успою это не смертельно!

; Шурик.— Видать

гила Полина Степановна и вдруг схватилась рукой за сердце. , Она вообще была сегодня какая-то странная. Говорила заунывным голосом и почти не обращала внимания на то, что ее плохо слушают.

— Придирается ко мне,—обиженно зашептал Шурка.

— Баныка! — окликнули с соседнего да.— Как там Сан Саныч?

Шурка залез ко мне в парту и погл

I Май

го-нибудь одного

га ей ее

лу, с которой всем разреш

Шурку очень ободрило с

«Марчук если ты еще pi жать Машку я тебя побьв Лева аккуратно расста

лось поиграть, но чувствие Чичеро-

ря-

— Помер! — горестно сказал Шурка и при-

>м и уже через

Он опять минуту чит

~ "инь картуз долой.

р, как герой!

— Вот ты даешь!—возмутился я.—Так-то уже на могиле пишут, а мы ведь еще не

— Смотри, смотри!—перебил меня Шурка,