Техника - молодёжи 2006-02, страница 53

Техника - молодёжи 2006-02, страница 53

РЕМЁСЛА www.tm-magazin.ru

51

— Сергей... — строго начала я.

— Ну, на вертолете, — сын не стал отпираться. — Так же быстрее. Мы легкий взяли, разведчик. С программируемым автопилотом.

— И где...

Он пожал плечами:

— Когда вернулись, аннигилировали.

Подозрительно молчало «Шансон-ФМ». Я подняла голову

и увидела, что и муж внимательно слушает нас, демонстративно расстегивая ремень под волосатым животом.

Иван, к счастью, ничего не понял, но все же заявил, что выбьет из парня эту дурь и повыкидывает к чертям весь его металлолом. Я сказала: через мой труп. Леночка плакала. Сережка ушел в глухую оборону, постелив себе матрас прямо на ящике с железками и наотрез отказавшись что-либо объяснять. Но к утру все, как обычно, образовалось и успокоилось. Сережка отправился в школу, Леночка с отцом — в садик, после чего Ивана ждала его безработная на данный момент артель в кафетерии при центральном гастрономе.

А я сидела в офисе и думала. Я умею, хотя никто, в том числе Сережка, в это не верит.

Такая разработка может принадлежать, естественно, только военным. Или спецслужбам. Как она оказалась у нас, тоже понятно: где проводить секретные испытания, как не в нашей глуши, достаточно, впрочем, подпорченной цивилизацией, обходиться вовсе без которой ни военные, ни спецслужбы не любят? И когда они хватятся своих вертолетов, сопоставят одно с другим, запеленгуют Сережкину фитюльку...

Если бы просто изъяли. Но они не могут не заинтересоваться шестнадцатилетним пацаном, который не просто нашел ее, но и сумел самостоятельно, в считанные минуты разобраться, что это и как оно работает! Конечно, они сначала не поверят. Но потом, присмотревшись к нему попристальнее...

Мой Сережка — гений. Его отец тоже был гением, а возможно, таковым и остается, не знаю и знать не хочу. К счастью, сын больше ничего у него не унаследовал. Кроме этой самой гениальности. И что мне теперь с ней делать?., в смысле, с фитюлькой?

Зазвонил телефон. Я со вздохом взяла трубку.

— Девушка, — пробасил хриплый голос. — Мне бы, в натуре, эти, как их... жалюзи.

— Почему вы ничего не можете без меня?! Даже проснуться вовремя! Завести будильник! Да хотя бы помолчать, не лезть со своими... когда тут...

Накануне звонил шеф из столицы. Они там все встали на уши из-за того, что наш филиал впервые за историю своего существования получил заказ, а начальство, соответственно, возможность отмыть здесь без помех крупные левые суммы. Из которых, кстати, и начислялась с самого начала моя зарплата. И вот он пришел, момент истины!

А я банально проспала. На целых полтора часа. Это означало, что проспали все, даже Иван: он очень гордился тем, что приходит в кафетерий первым изо всей артели. Лена пропустила завтрак в детсаду, а Сережка — первый урок, физкультуру, которую терпеть не мог. Он неприкрыто радовался; именно это, а не занудное ворчание мужа и вывело меня из себя.

— Знала б ты, какой козел наш физрук, — мечтательно протянул сын. — Успокойся, ма. Тебе же в офис к девяти, а сейчас восемь сорок шесть. Успеем.

Я задохнулась, не в силах озвучить и без того всем известный факт, что единственный автобус в направлении моего офиса ушел час назад, а пешком по апрельской грязи через весь город добираться... страшно прикинуть. Если разобраться, наш город не такой уж и маленький.

И вдруг поняла, что Сережка имеет в виду. Сказала тихо и быстро, пока не сообразил Иван:

— Не смей.

— Как знаешь, — вздохнул Сережка. — А если тебя уволят, на что мы будем жить?

Прозвучало резонно.

— Только отчиму ни слова, — перекрикивал сын шум крутящихся лопастей. — Договор?

— Договор! — крикнула я. — Ты хоть представляешь, что будет, когда они тебя найдут? Те, чья это фитюлька?!

Сверху наш город выглядел вполне прилично. Оказалось, что у домов, не считая, конечно, пятиэтажек в центральном районе, разноцветные крыши! На лиственных деревьях начали разворачиваться почки, окутывая их зеленой дымкой, а тайга окольцовывала город мохнатым темно-зеленым обручем.

— Не найдут!

— Почему ты так решил?

— Потому что эта установка не пеленгуется. Иначе зачем она нужна? Весь смысл — вызвать вертолет в определенную, никому не известную точку. Чтобы противник никак не мог перехватить сигнал.

— Так то противник. А свои?

Сын повернул ко мне счастливую физиономию в наушниках. Наушники он нацепил просто так: они ни к чему не были подключены. Куправлению вертолетом Сережка не имел отношения, если не считать трехминутного пыхтения над программой перед вылетом.

— Как бы тебе объяснить, ма... Помнишь, ты читала Ленке сказку про переодетого царя?., ну, который по базару лазил? «Вот копья, пробивающие любой щит, а вот щиты, защищающие от любого копья!» Так не бывает. Что-нибудь всегда сильнее. Или копье, или щит. Эту, как ты говоришь, фитюльку, ничем не засечь. Вообще ничем. Так задумано.

— Откуда ты знаешь?

Усмехнулся. Понятно, откуда. Он же у меня гений.

Крышу здания, где располагался на верхнем, девятом (!) этаже мой офис, я сразу не узнала. Вычислила только тогда, когда безупречно запрограммированный вертолет начал снижаться. Завис над этажеркой телевизионной антенны и выкинул вниз веревочную лестницу. Я посмотрела на Сережку. Все, что я об этом думала, сын без проблем прочел у меня на лбу.

— Не переживай, ма, — подбодрил он. — Активирован режим невидимости, так что никто с тебя не приколется. Спустишься в люк, а там уже лестница с чердака на этаж. Восемь пятьдесят восемь, как раз успеваешь! — он нагнулся, помогая мне вылезти из кабины. —А вот эти сапоги ты зря надела.

Зря, молча признала я, утверждая веревочную ступеньку в выемке под восьмисантиметровой шпилькой.

— Я опаздывал в школу. Тебе, значит, можно, а мне нельзя?

— Сергей! Твоя школа за два квартала! Может, ты будешь в булочную через дорогу на вертолете летать? Захлебом?!

— За хлебом — нет. А вот Ленка по дороге из садика упирается, нив какую не хочет идти. Вчера вообще чуть не убежала! Ну почему бы, скажи, не вызвать какой-нибудь специальный вертолетик, в цветочек, с детским сиденьем?

— Что ты несешь? Какой еще «в цветочек»?..

— А что ты думаешь? У них там все есть. Я, конечно, точно не знаю, но можно же проверить...

— Сережка!

— Я в курсе, как меня зовут. Не кричи.

— А ты не груби матери. Надо немедленно сдать твою... фитюльку... в милицию! Пусть разберутся и отправят куда следует.

— Да? Чтобы с этих вертолетов обстреливали кого-ни-будь? Я, по крайней мере, использую их в мирных целях!

— Сергей...

— Ладно, ма, проехали. Все равно тебе нечем крыть.

Сережкин ящик для «металлолома», как называл это Иван,

был поделен внутри тонкими фанерными планками на секции и подсекции, по углам крепились ящички с крышками, а одну стенку сплошь залепляли спичечные коробки, похожие на миниатюрный комоде выдвижными полочками. Приборы, инструменты, радиодетали и прочие железки держались в идеальном порядке. Провести обысктак, чтобы Сережка не заметил, практически нереально. Ну и пусть замечает! Всему есть предел!

Хуже то, что я не помнила, как выглядит эта фитюлька. Сережка последний раз показывал мне ее месяц назад, да и было мне тогда немного не до того. Ничего, найду — опознаю. Наверное.

...Ближе к обеду в офис позвонила Галка. Мне давно удалось вбить ей в голову, что звонить мне на работу просто так,