Юный техник 1957-03, страница 49

— Да, товарищи, корабль не может вернуться на Землю, — все увереннее звучит голос Забродина. — И есть только одно решение: превратить ракету в вечного спутника Венеры. Оставить ракету на круговой орбите. Навсегда!

— Сколько времени будет работать радиостанция ракеты? — спрашивает президент.

— Два года! — отвечает Забродин. — Разве науке мало необыкновенной возможности ДВА ГОДА БЕСПРЕРЫВНО иметь автомата ческую лабораторию на круговой орбите Венеры?!

— Если на Венере имеется водоем площадью в сто квадратных километров и глубиной в один километр, я РУЧАЮСЬ за благополучную посадку ракеты! — опять слышится голос Градова. И опять в глазах Забродина появляется выражение усталости.

— Если ракета... даже благополучно опустится на Венеру, она все равно будет потеряна для нас, — вяло говорит он.

— Почему? — спрашивает президент.

— Сильно ионизированная близким Солнцем атмосфера Венеры не пропускает радиоволн. Связь оборвется, и... конец всему!.. — отвечает Забродин.

— Это 'неверно! — звучит из главного пульта голос Градова. — Радиоизлучение гроз и растений проходит через атмосферу Венеры! И все дело в том... что если бы здесь был профессор Бахарев...

— Здесь нет профессора Бахарева! — обрывает Градова Забродин.

И вдруг все слышат насмешливый старческий голос:

— Здесь я, здесь, голубчик Федор Платоныч...

Все головы, как по команде, поворачиваются к двери Центрального поста.

Там стоит профессор Бахарев... Из-за его плеча поблескивают черные глаза Мажида Сармулатова.

Бахарев обращается к Забродину:

— Три минуты как ракета должна быть на Венере. В чем же дело, Федор?

— Венера, вот она, под нами. До нее рукой подать, а мы не получили почти никаких новых данных о строении ее поверхности, — растерянно говорит Забродин. — Облака! Непроницаемые, загадочные облака!

— Но тем более надо заглянуть под облака, посадить ракету! Посадить в океан Ломоносова, в воду! — говорит Бахарев.

Штурвал. Над ним табличка: «АВТОМАТИЧЕСКАЯ ПОСАДКА».

Руки Градова резко поворачивают штурвал.

Пульт. Гаснут почти все сигнальные глазки, кроме тех, что загорелись под штурвалом. Тревожно жужжит зуммер.

Гаснет центральный экран.

Головы всех поворачиваются к световому табло.

Огонек ракеты все еще ползет вокруг Венеры.

Гудит от напряжения мощная аппаратура ЦСУ.

И, словно ощущая это напряжение, гудят могучие фермы антенн. Сверкая над облаками, они обратили свои решетчатые рефлекторы в чистое синее небо Земли. И радиокоманда, сорвавшаяся с рефлекторов, устремляется вверх, в синий омут неба, в космос.

Огонек ракеты на табло замедляет движение и устремляется к голубому кружку Венеры.

— Началось падение! — докладывает Градов.

Вычерчивая спиральную линию вокруг Венеры, ракета падает на ее поверхность. Вот она скрывается в облачном слое.

Ученые, сидящие в амфитеатре, все, как один, встают.

Кружок Венеры и вся линия трассы вдруг вспыхивают зловещим красным огнем, и... табло гаснет! В нем больше нет нужды!

— Как! — воскликнул Боба. — Я должен делать уроки самостоятельно? Ни у кого не списывая? Ну, это уж слишком!..

Но желание получить талисман взяло верх. Когда уроки были сделаны, Боба сел в кресло и при-нялся сладко мечтать (см. стр. 40).