Юный техник 1957-05, страница 39

в окуляр. На Памирекой обсерватории вообще не было окуляров. Здесь стояли миоготрубные телескопы с электронными усилителями — крупнейшее достижение астрономической техники второй половины XX века.

До появления этих телескопов возможности астрономов ограничивала стекольная промышленность. Лучшие в мире оптические заводы годами бились, чтобы сварить подходящий кусок стекла, достаточно крупный и однородный, а затем годами шлифовали его, чтобы придать ему точную^ форму. Но гигантские линзы и зеркала, прогибаясь от собственной тяжести, искажали изображения. Метровая линза и пятиметровое зеркало — дальше этого техника не пошла.

Конструкторы Памирской обсерватории избрали иной путь. Они поставили телескопы скромного размера — не более полуметра в диаметре. Их можио было изготовлять сериями, без особенных усилий. Но изображение в этих телескопах направлялось не в- глаз наблюдателю, а на светочувствительный экран. На экране лучи звезд превращались в электрические сигналы, а сигналы усиливались примерно так, как усиливается яркость в телевизоре. Усиленное изображение можно было фотографировать или рассматривать на экране. Простейший усилитель — несколько электронных ламп — как бы увеличивал зеркало телескопа раз в десять. Кроме того, на тот же экран поступали усиленные сигналы с других телескопов. Каждый из них был невелик, но все вместе (а было их сто сорок четыре) далеко превосходили самые грандиозные зеркальные телескопы американцев. Памирская обсерватория видела дальше других раз в шесть. Она работала всего несколько месяцев, но за это время завоевала завидное прозвище «фабрики-открытий». Открытия здесь делали еженедельно, у Трегубовых появилась особая, так сказать дополнительная, задача в астрономии: они разъясняли недоумения, проверяли чужие догадки, разрешали чужие споры, «снимали» вопросы.

Конечно, ни один человек не смог бы согласованно управлять ста сорока четырьмя телескопами. Памирская обсерватория была автоматизирована. Каждый день к вечеру Анатолий Борисович передавал инженеру список очередных «объентов». Инженер составлял ночное задание и диктовал программу действий счетно-решающей машине. Затем люди отправлялись- мирно спать, а неутомимая машина поворачивала и направляла трубы, следила за выдержкой, меняла пластинки, проявляла, сушила. И поутру тот же инженер приносил Трегубову стопки пронумерованных пластинок — решения мировых загадок.

Так было и 4 декабря. Облачившись в синий халат, Трегубов прочно устроился в кресле рабочего кабинета и принялся решать загадку звезды 7327.

Увы, разочарование ожидало Анатолия Борисовича. Ни лупа, ни микроскоп, ни микрометр, с помощью которых он исследовал снимки, не говорили о существовании планет.

— А это, кажется, по твоей части, — сказал Трегубов, передавая один из снимков жене. И указал на крошечную черточку. Так выглядят на снимках сравнительно близкие небесные тела, например астероиды, которые успевают переместиться в поле зрения за время выдержки.

Они сидели рядом, в одиом кабинете. Трегубова оторвалась от своих расчетов и взглянула иа снимок.

— Нет, ие по моей части, — вздохнула она. — След астероида длиннее раз в пять.

Но ловец астероидов, как и всякий охотник, должен быть терпеливым и цепким. Трегубова задержала в руке пластинку. Оиа боялась пройти мимо открытия.

— А нет ли у тебя других снимков той же области?

— Только один — апрельский. Но там нет ничего.

— Это слишком давно. Ладно, покажи на всякий случай.

Черточек на апрельском снимке не было, ио наметанный глаз

Трегубовой обиаоужил в звездном узоре лишнюю точку, совсем рядом со звездой 7327.

— Может быть, это твой пятнадцатый астероид, Тонечка?

35