Юный техник 1969-04, страница 31

этому эстетическому совершенству. Сколько у нас голов? Три — одна мыслящая, вторая смотрящая и третья обоняющая.

На скольких хрящевых пружинах мы скачем? На трех! Всегда и везде — три. Поэтому, коллеги, если мы хотим цивилизовать эту отсталую планету, мы должны передать ее жителям свойственное нам чувство троичности.

Тропенс вернулся в горизонтальное положение, в то время как каждый из присутствующих энергичным постукиванием трех своих голов одна о другую выразил свое одобрение сказанному. И они перешли к обсуждению того, как наилучшим образом распространить среди людей троичную систему. Трупси, специалист по психологии нетрипитов, так сформулировал свою точку зрения:

— Разумеется, мы не сможем проводить кампанию по насаждению троичности лично и непосредственно. В свое время все мы сошлись в том, что людям не следует видеть нас и даже знать о нашем существовании, поскольку уровень их культуры и то зачаточное эстетическое чувство, которым они обладают, недостаточны для восприятия красоты наших форм.

— А кроме того, — прервал его другой участник заседания, — спускаться на поверхность планеты опасно. Вспомните хотя бы нашего бедного Трисина, мистика, который намеревался обратить землян в нашу веру и умер, пожранный одним из этих чудовищ, которых земляне называют кошками.

— Да, это так, — согласился Тропенс, и из его мыслящей головы послышалось печальное позвякиванье.

— Что ж, придется рискнуть! — решительно сказал психолог. — Один из нас должен спуститься!

— И показаться землянам? — испуганно спросил молодой член руководства, закрыв от страха все три свои зрительные призмы.

— Нет! — ответил Трупси. — Один из нас должен будет спуститься на планету, незаметно проникнуть в одно из сооружений, которые служат землянам жилищами, и там...

— И там?.. — присутствующие с нетерпением ждали, что он скажет дальше.

— .:.И там телепатически внушить молодой, еще не сложившейся особи человека основы троичности. Вы понимаете? Этим мы добьемся того, что землян из их отсталости выведет их собственный сородич, которому вовсе не обязательно знать о нашем существовании. Новую систему распространит человек, счастливец, который благодаря нам достигнет известности и славы, так никогда и ие узнав, что идея, совершившая переворот в их жизни, принадлежит ие ему, а нам!

И вот однажды ночью треугольный корабль остановился над одной из самых больших столиц планеты. Миссия была возложена на молодого и отважного три-пита Триля. Под покровом темноты он соскользнул с корабля на одну из городских улиц и начал свои поиски. Он обходил дом за домом, не находя того, что искал, — и, наконец, нашел. В мансарде трехэтажного дома спала молодая мужская особь около шестнадцати земных лет возрастом, сильная, насколько можно было судить по развитой мускулатуре, и учащаяся, о чем свидетельствовали груды книг на письменном столе.

«Прекрасно, — подумал Триль. — Над ним-то я и поработаю».

И он приступил к работе, надолго обосновавшись для этого в жилище молодого землянина. Днем он скрывался в футляре старых стенных часов, а ночью, когда юноша спал, Триль покидал свое убежище и принимался за работу. Ночь за ночью, устроившись на подушке рядом с головой молодого землянина, трипит телепатически передавал:

Раз, два, три! Раз, два, три. Если хочешь в мире преуспеть, Раз навсегда для себя заметь: Раз, два, три! Раз, два, три!

Прошла одна неделя, за ней другая, а Триль все тянул свою телепатическую песенку:

Просто и ясно, яснее нельзя. Если запомнишь — прославишь себя: Раз, два, три. Раз, два, три.

Прошел месяц, за ним другой, а неутомимый Триль продолжал:

Ты себе в голову должен вбить, Чтобы потом никогда не забыть: Раз, два, три. Раз, два, три.

Прошел год, за ним другой, а Триль все внушал и внушал:

Раз, два, три. Раз, два, три. В подсознание войдет И в сознании всплывет: Раз, два, три! Раз, два, три!

И в конце концов Триль своего добился. В одно прекрасное утро молодая особь проснулась, и ее мозг пронзила мысль, новая и гениально простая: «Раз, два, три».

«Изумительно!» — сказал он себе. «Подумать только: раз, два, три! Раз, два, три!» — и чем больше он думал об этом, тем сильнее становился его энтузиазм.

— Раз, два, три — да это весь мир пе-

29