Юный техник 1977-09, страница 29

конки и ломовые извозчики, стали тесными для городского транспорта и пешеходов.

В первую очередь по плану расширялись площади и улицы, непосредственно примыкавшие к Кремлю. Особенно много хлопот доставила строителям улица Горького, до 1935 года называвшаяся Тверской. Хотя она и в прошлом считалась одной из главных магистралей, но застраивалась беспорядочно двух- и трехэтажными домами. При реконструкции значительную часть ветхих и устаревших построек разобрали, а самые ценные дома, в том числе и здание, в котором находится теперь Моссовет, передвинули на десятки метров в глубину.

История мирового градострои-ельства еще не знала примеров массового переселения столь крупных сооружений: вес дома № 24, например, превышал 23 тыс. т, а объем 46 тыс. м³. Его передвинули вместе с подвалом и внутренним двором, под которым тоже находился подвал, перекрытый сводами из кирпича. Но самое удивительное заключалось, пожалуй, в том, что эту работу строители выполнили с помощью простейших устройств механики, известных еще в древности, — полиспастов, лебедок и стальных катков, которыми служили вагонные оси.

Путь в 50 м дом прошел за три дня, а подготовка его к дороге заняла четыре месяца. Ведь прежде чем передвигать дом, специалисты должны были тщательно изучить его состояние, прочность основных конструкций, наметить уровень среза со старого фундамента, произвести теологические исследования на новом месте и на пути передвижки. По этим данным они составили технический проект, выпустили чертехш, наметили последовательность работ. Даже когда дом двигался, жизнь в нем продолжалась. Водопровод, радио, телефон действовали как обычно, потому что еще до момента схода

здания со своего фундамента строители вставили в линию разрыва коммуникаций гибкие шланги, трубы, кабели.

Как ни трудна передвижка, экономически она оправдана, потому что затраты на нее составляют от 30 до 40% стоимости здания. Кроме того, не нужно переселять жильцов, сберегаются строительные материалы и время. Вот почему масштабы работ с каждым годом расширялись. Особенно напряженный план предстояло выполнить в 1942 году. Но началась война, и вскоре трест передвижки и разборки зданий превратился в первый аварийно-спасательный батальон, а Ивана Тихоновича назначили его командиром. Вчерашние строители устраивали убежища, разбирали завалы после налетов фашистской авиации. Их мастерство пригодилось и здесь.

Иван Тихонович показал мне документ, датированный декабрем 1941 года: «Докладываю, что за время моего нахождения на спецобъекте «Плетениха» со 2 августа по 3 декабря 1941 года вражескими самолетами было сброшено зажигательных авиабомб до 3000 штук, фугасных 53 штуки, осветительных ракет 35 штук. Жертв нет». Прочитав этот рапорт, я сначала не понял, почему Иван Тихонович улыбается. Но он тут же все объяснил.

Неподалеку от Москвы, в стороне от дорог и населенных пунктов, бойцы батальона расчистили участок леса и на этом месте выстроили из фанеры завод. Все покрасили, нарисовали окна, двери и для большего сходства с настоящим заводом даже трубу сделали. Выбрали самую высокую елку, спилили у нее макушку и сучья, обили фанерой, и получилась труба. Когда прилетал фашистский разведывательный самолет, у основания ели поджигали дымовую шашку, и из фанерной трубы, как из настоящей, шел дым. Завод работал. Разведчик улетал, а ночью на завод один за другим пики

27