Юный техник 1982-05, страница 7
...Поднявшийся ветер крутил колючую поземку, над улицами еще разливалась морозная мгла. Но здание автостанции ярко светилось огнями, выступая из темноты, словно большой корабль, идущий ночным курсом. Наверное, в этот ранний час автостанция была самым оживленным и людным местом во всем городе. Половина седьмого утра — время, когда на десятки буровых отправляются из Нижневартовска сменные вахты. В автобусе было тепло и темно, слышались негромкие голоса рабочих. Буровой мастер Глебов на заднем сиденье переговаривался с кем-то: шел деловой, рабочий разговор о вечных неполадках в насосах... Дорога была привычной для буровиков, повседневной, а мне очень хотелось рассмотреть, что там, за окнами, потому что шоссе вело к Самотлору, ставшему известным на аесь свет озеру, под которым лежит знаменитое нефтяное месторождение. В темноте, однако, можно было различить лишь огоньки других автобусов, идущих и впереди и позади. К буровой Глебова мы подъехали минут через сорок, когда чуть рассвело. На вышке, очерчивая ее контуры, светились огни. Вахта — пять человек — потянулась в теплый вагончик переодеваться, а буровой мастер, едва переступив порог, сел за стол и вместе со своим помощником, работавшим с предыдущей вахтой, стал просматривать столбики цифр, чертежи. По ним можно было узнать, что сделала ночная вахта. Ни на минуту не прекращается работа на буровой, к пройденным метрам прибавляются все новые и новые... Я подумал, глядя на цифры: пройденными метрами измеряется труд буровиков, о тысячах пройденных метров читаем мы в газетных сводках. Но часто ли, слыша это ставшее привычным сочетание слов — пройденные метры, — пробуем мы представить себе, что стоит за цифрами! И чем еще можно измерить труд людей, дающих стране нефть, — только ли миллионами тонн добычи! Но началась беседа не сразу. Сначала Глебов зашагал с вахтой к буровой вышке, затем, вернувшись в вагончик, снова надолго углубился в расчеты... — Владимир, легко ли ответить на эти вопросы? — Давайте попробуем. Это только так кажется, что работа на буровой достаточно однообразна и, в общем, несложна — наращивай в скважине бурильные трубы, на конце которых укреплен турбобур с долотом, закачивай в скважину под большим давлением глинистый раствор, который вращает и турбину и долото, иди все глубже, до нефтяного слоя. А все ли знают о том, что у каждого бурового мастера, у каждой бригады свой рабочий почерк? Все ли знают, что нет двух скважин, похожих одна на другую, у каждой свой характер. И дело даже не в том, что они отличаются разными параметрами: углом наклона, направлением, азимутом, — они и ведут себя по-разному. Вот не так давно, например, нам попалась скважина, где произошел аварийный выброс нефти. Нефть «вызывают» на поверхность эксплуатационники с помощью специальных методов, когда мы уже уходим со скважины, а преждевременный выброс — это происшествие чрезвычайное. Разные могут быть тому причины — ошибка геофизиков, которые с помощью разных приборов ведут контроль за точностью выхода скважины к пласту, ошибка буровиков. Но как бы то ни было, фонтан нефти, вырвавшийся внезапно на поверхность, — это и поломка оборудования, и недели простоя буровой. Только на самом-то деле это не «антракт в работе», а лихорадочная, нервная ликвидация преждевременного нефтяного потока, цементирова- 5 |
