Юный техник 1999-09, страница 21

слипаться — одним это разрешено, а другим запрещено законами физики. В частности, в соответствии с принципом, который сформулировал Вольфганг Паули. Запрет распространяется на половину элементов периодической таблицы, так что остается еще вторая половина, с которой можно экспериментировать.

Представим себе, как атомы натрия вылетают из крошечного отверстия в охлаждающую камеру и попадают в ловушку из лазерных лучей, которые атакуют атомы в «лоб», тормозя их... И вот атомы уже не могут передвигаться с нормальной скоростью, а ползут, покрывая за это время всего несколько миллиметров.

Движение их становится все медленнее, а температура все ниже. Однако до нуля еще далеко — целых 500 миллиардных долей градуса! А возможности лазерного торможения при этом оказываются уже исчерпанными.

Тогда атомы подвергают охлаждению электромагнитным «выпариванием». Из камеры, где они находятся и откуда выкачан почти весь воздух, магнитное поле удаляет атомы с высокой энергией — самые теплые из «подмороженных». Остаются же атомы самые холодные. При этом температура их снижается еще в 10 раз, и они начинают слипаться, образуя кондесат.

До этой точки и дошли предшественники Лины Хау — нобелевские лауреаты 7995 года. Она же, повторив их путь, пошла дальше.

Как только конденсат был создан, спаренные лазеры настроили как бы в резонанс с пойманными в ловушку атомами. Короткими импульсами лазер стреляет в конденсат с таким расчетом, чтобы некоторые из фотонов проскакивали через прозрачную среду, сквозь

комки из слипшихся атомов. Однако скорость движения их при этом снижается в 20 млн. раз!

Заторможенный свет затем направляется в лабиринт из маленьких зеркал. Они заготовлены прямо на столе. Так что экспериментаторы своими глазами могли видеть, как по лгбиринту мечутся ослепительно-желтые пятнышки лазерного свет?.

И при этом заметно, что передвижение заичикоь отнюдь не мгновенное, а куда более медленное. Когда прикинули скорость, она оказалась не белее скорости мотоцикла.

Поскольку в успехе эксперимента сомневаться не приходится — даже невооруженным глазом еидно, что световые импульсы дьижугся не спеша, — скептики интересуются у счастливой экспериментаторши, а кг кой, собственно, прок от ее затеи? Лина не теряется и отвечает, что по крайней мере одну работу заторможенному свету она уже нашла. Он будет работать в фотонных линиях задержки и переключателях, которые смогут еще больше расширить возможности ОВМ — оптических вычислительных машин, которые вот-вот должны прийти на смену традиционным.

Ну а что будет дальше — будущее г окажет. Ведь никто же поначалу не мог себе представить, насколько обширной будет сфера деятельности, скажем, рентгеновских лучей, когда они были открыты.

Максим ЯБЛОКОР ^

/