048 Коневский Рождество-Богородичный монастырь, страница 6

ИСТОРИЯ

Стела близ пристани напоминает о визите в обитель Александра II.

В монастырской библиотеке. Фото XIX в.

К середине XIX столетия монашеская жизнь на Коневце уже приобрела «ненарушимые черты», сохранявшиеся вплоть до потрясений следующего, XX века. Размеренная череда труда и молитвы, будней и праздников имела здесь, если можно так выразиться, особую непреложность — благодаря естественной отрезанности обители от материкового мира. Паломническое

оживление случалось лишь летом, в период навигации.

Монастырский день начинался рано. В три часа утра особый монах, живший в келье рядом с колокольней, вешал на шею колокольчик и с деревянным билом шел будить братию. Первым он будил игумена, затем чередного иеромонаха (того, кому надлежало сегодня совершать службу в храме), а затем всех остальных. Богослужение начиналось в будние дни в четыре часа утра, однако иноки, занятые на послушаниях, освобождались от его обязательного посещения. Непременным было только присутствие на всенощной перед воскресным днем и на самой воскресной литургии.

Работали насельники Коневского монастыря с 6:00 до 9:40, делая каждый час десятиминутный перерыв. В 10:30 обедали. За обедом подавалось обыкновенно три блюда — салат, суп (грибной, постные щи или уха), каша.

В скоромные дни к трапезе прибавлялись молоко, творог, сыр. Суп каждый ел из особой тарелки, а для второго одна тарелка полагалась на четверых человек. На четверых подавался и кувшин кваса.

С полудня до пяти часов иноки вновь трудились. В пять часов в храме служили часы, в половине шестого ужинали, а вечер был свободным. В де

вять часов вечера ударяли девять раз в колокол и закрывали Святые врата. После этого воспрещалось ходить по монастырю и кипятить в кельях чай (у монахов были свои небольшие самовары, а раз в месяц у эконома можно было получить двести граммов чаю и килограмм сахару).

22 декабря 1917 года ВЦИК РСФСР признал независимость Финляндии. Коневец оказался на территории новообразованного государства. То, что монастырь попал под юрисдикцию Финляндии, спасло его от закрытия и разграбления, позволило еще в течение двадцати с лишним лет сохраняться здесь традиции монашеского делания. С Россией, естественно, связь прервалась. Коневец являлся приграничной зоной, и на нем разместился штаб 3-й батареи береговой артиллерии финской армии. Приходилось приноравливаться к новым условиям. Некоторые иноки даже ходатайствовали о предоставлении им финского гражданства.

Основные усилия братии в это время были направлены, как когда-то века назад, на выживание монастыря. Скромную арендную плату вносили военные, расположившиеся в монастырских зданиях, статьей дохода являлась также поставка продуктов и дров на нужды армии. Кормились иноки в основном за счет натурального хозяйства, отнимавшего, учитывая сложные природные условия Коневца, много сил и времени. Важным нововведением стало устройство игуменом Маврикием, тогдашним настоятелем обители, двухклассной школы для детей финских военных, расквартированных на острове.

Мирное существование иноков нарушалось противоречивыми слухами, доходившими из советской России. Всю вторую половину 1930-х годов Финляндия жила в ожидании войны с СССР и готовилась к ней. 30 ноября 1939 года войска Красной Армии перешли советско-финскую границу.

В Коневском монастыре еще за месяц до начала военных действий были упакованы и подготовлены к эвакуации все иконы, утварь из ризницы (из храмов, однако, иконы не убирали). Ящики с монастырскими ценностями перевезли в Кякисалми (Приозерск), а затем — в Куопио. Сами монахи во