Вокруг света 1970-07, страница 33

Вокруг света 1970-07, страница 33

Теперь дорога лежит между холмами. Иногда поворачивает прямо на ветер — тогда паруса не тянут, и приходится уходить от дороги, с трудом подниматься на холмы и с не меньшим трудом спускаться. Вверх-вниз, вверх-вниз. Это называется у нас «идти галсами».

Повсюду замечаешь норы песчанок; встречаются целые колонии. Еще по прошлому году мы знаем: это наш самый страшный враг. Яхту, если колесо попадет в нору, заносит, на полном ходу ставит чуть ли не поперек. Вот-вот опрокинется! Чтобы не выпасть из своего суденышка, изо всех сил упираешься в борта ногами и сгщной.

Почва на крутых склонах мягкая, изрыта весенними ручьями. Колеса глубоко вязнут — часто приходится самому вытаскивать яхту. Незаметно дорога начинает подниматься. Ветер пока хороший. Яхты ход не замедляют, только если на крутых, ступеньками, подъемах. Земля становится плотной, утрамбованной, часто встречаются крохотные такырчики. Кое-где блестят лужицы.

Сначала мы недоумевали — откуда вода? Поняли только на следующий день: в то утро солнце не смогло пробиться к нам — верхушки мачт тонули в тумане. Земля — сплошная роса. Глинистый такыр почернел, промок, в углублениях скопилась вода. Очень чистая, свежая вода. Мы исползали его вдоль и поперек с кружками в руках, пополняя наши уже изрядно оскудевшие запасы.

...Яхты забираются все выше Один подъем

следует за другим. После каждого подъема ждешь, что вот-вот окажешься на перевале, но впереди снова путь наверх.

Идти легко, приятно. Только лучи уже низкого солнца слепят — мы идем сейчас точно на солнце. Из-за этого я совсем почти вылез на лапу колеса, спрятался в тени rfapyca.

Стемнело. Паруса яхт растворились в темноте. Впереди загорелся фонарик. Но сколько до него? Ведь свет обычной электрической лампочки здесь виден за 20—30 километров. Хочется верить, что наши стали лагерем все-таки не так далеко.

Дорога перешла в такыр. Ночью по такыру — такого еще не было. Яхта летит — я не оговорился, — столь бесшумно и плавно она идет. Мелькают черные трещины, между ними более светлые пятна идеально утрамбованной глины, словно овраги и поля под крылом самолета.

Фонарь снова заморгал. Уже справа. Вот и тусклый свет скупого костра...

Назавтра пустыня снова станет нашей дорогой. Нас ждет урочище Бабаши с двухсотметровыми откосами и снежно-белыми, оранжевыми, кроваво-красными известняковыми горами. Нас ждут ажурный гребень горы Бекмурат и блестящие, мокрые глинистые такыры, по которым бродят тени облаков. Нас ждут берега Каспия и тяжелые соленые воды Кара-Богаз Гола.

Мы мчались к ним под парусами много дней и ночей, «проплыв» по пескам Устюрта восемьсот километров, — и мы увидели их.