Вокруг света 1971-01, страница 22

Костромы на берегу Волги в глухой долине четыре столетия тому назад были срублены первые избы ныне знаменитого села Красного.

По тем временам это было медвежье место, разбойничье, со своей особой атаманской властью. Сюда бежали от боярской неволи чуть ли не со всей России.

Стучали топоры, и на белых, гладко струганных досках искусная рука выводила замысловатые узоры.

Зачем нужно человеку, убежавшему в глушь, украшать свое жилище так, словно он своим искусством ищет похвалы людей? Словно зовет их увидеть и оценить... Вопрос этот задается всегда — и ответ один. Неизвестно, то ли его делает таким давность времен или ответ этот родился всего лишь из инерции нашего мышления о великих мастерах прошлого, но ответ действительно один: человек несет мастерство в себе, бережет его для себя в любые времена, как берегли свою натуру и свое искусство истинные мастера прошлого.

Дома вставали один за другим, подстраиваясь друг к другу, щеголяя собой лишь для соседей и для себя...

Люди назвали свое свободное село Красным. Собрались здесь мастера по серебру и золоту. Потаенно чеканили фальшивую

монету, а больше ковали из серебра и золота разные поделки.

В чутких руках свивается серебро в узор. Морозный орнамент превращается в сказочный лес, сплетается невиданными цветами и травами. Веет от холодного металла жарким полднем. Застывают в серебре кружевные фигуры. А в орнаменте чудится тонкий шелест листвы прозрачных весенних березняков. Играет на берестяной дуде Лель... Появляется на свет новое творение. Хрупкая вещица отправляется в путешествие по странам и континентам, становясь украшением музеев.

В 30-е годы нашего века местные умельцы объединились в артель. Сейчас на ее базе работает огромная ювелирная фабрика, при которой открыто художественное училище, готовящее смену старым мастерам.

Печать старинных традиций лежит на всех изделиях красно-селов. Так преломляется в искусстве и в жизни прошлое и настоящее. Древние майские игрища в обычае и теперь, как пятьдесят, сто и тысячу лет назад. Так же прихотлив и тонок орнамент, и девушки те же. Только Леля заменил гармонист, вместо Микулы Селянино-вича — Чапаев, но ликерный набор — все баба с ведрами...

Быть может, странно, но творения чеканщика напоминают работы по дереву. Деревянная скульптура, резной деревянный

ларец, работа из металла — тот же принцип, та же манера. Металл как бы впитывает в себя первооснову, первичный образ, когда-то созданный из золотистого податливого дерева.

Да и в самом деле, не идет ли это от самой техники? Сначала мастер резал изделие из дерева. На шаблон накладывал металл и штамповал обтянутым мягкой кожей молотком. И только после этой грубой обработки прочеканивались мелкие детали.

Так же и скань требует первичной, деревянной основы. На доске вырезается канавками рисунок. В него мастер уложит проволочки, и они разбегутся по доске орнаментом. Тогда в работу вступит огонь, припой и бура. Они свяжут разрозненные детали в монолит...

Еще недавно был жив девяностопятилетний мастер Леонид Метлин (местная знаменитость, да и не только местная). Семьдесят лет проработал он ювелиром. И отец и дед Метлина всю жизнь отдали этому искусству. Вещи, сделанные его руками, экспонировались на Нижегородской выставке 1896 года, на Парижской выставке 1902 года, где Метлин получил Большую золотую медаль и почетный диплом, и, наконец, на Парижской выставке в 1937 году.

Метлин-старший в свое время создал чайный сервиз из двадцати с лишним предметов весом в 26 граммов, и, казалось, бы

Три богатыря.

Костромские сувениры.