Вокруг света 1971-02, страница 56

ватель кипрской культуры Ю. Савельев, мастеров, изготовлявших эти жертвенные статуэтки, и тех, кто ставил их в святилище, совершенно не заботили портретное сходство с тем или иным человеком — будь то просто горожанин, царь или жрец. Каждая из этих скульптур была как бы обобщенным портретом киприота вообще. И этот киприот смотрел на священный алтарь с каким-то тревожным, напряженным ожиданием. Расширенные, настороженные, суровые глаза, напряженные, как перед боем, тела производили впечатление того, что эти глиняные люди собрались на какое-то всенародное вече, созванное перед лицом грядущей опасности. Шесть веков собирались они на этот молчаливый всенародный форум, словно заклиная своих богов, чтобы ветры трех континентов, дующие над их каменным кораблем, не обрушились на него всесокрушающей бурей — с VIII по V век до нашей эры Кипр попеременно находился то под властью ассирийцев, то египетских, то персидских владык.

Но народный гений киприотов, воспринимая многие элементы этих культур, как бы сплавлял их с древними традициями, идущими еще от тех далеких времен, когда существовала крито-микен-ская цивилизация. И анализ статуэток из Агиа-Ирини и других произведений кипрского искусства показывает, что в VII—VI веках до нашей эры — в последние столетия . существования святилища — начинается новый взлет кипрской культуры, подлинное кипрское Возрождение.

И именно в это время появляются на Кипре улыбающиеся статуи.

Бели вы приедете на Кипр, то в первый же день услышите легенду.

...Было время, когда боги готовили землю для людей. Они держали в руках огромные решета, сквозь которые просеивали эту землю, а оставшиеся камни сбрасывали в море. Так появилась цветущая земля и куча бесплодных камней — Кипр. Затем боги распределили землю между всеми народами. И когда люди, которым достался Кипр, увидели, что им негде выращивать хлеб и сажать сады, они обратились к богам с просьбой дать им земли, чтобы укрыть голые камни острова. Но у богов уже не было ее. И они сказали: «Мы не можем вам дать то, что вы просите,

но взамен мы сделаем так, что у вас будет самое лучшее в мире море, самое лучшее в мире небо и самое светлое в мире солнце».

Боги сдержали свое слово. А земля? Появилась и земля. Из поколения в поколение киприоты носили землю из-за морей на свой родной остров — женщины, мужчины, дети — и рассыпали ее слой за слоем по камням Кипра. И ветры, дующие над морем, умеряли свой бег над островом, чтобы не сдувалась земля киприотов. Настал день, когда земля зацвела садами и виноградниками и стала самой красивой в мире. А небо, и море, и солнце и раньше были самыми лучшими на свете. И тогда появилась из пены морской у берега Кипра Афродита, ибо не было для нее дома прекраснее...

Эта легенда, так же как и сам образ Афродиты, кочевала по всем землям, и его знали все народы. Но вы позабудете об этом, когда узкой, выложенной булыжником улочкой, обставленной тесно прижавшимися друг к другу домами с выступающими балкончиками, мимо остановившихся в бесконечном разговоре старушек в черном и приветливо кивающих вам — чужестранцу, но доброму человеку, — вы пройдете к берегу моря.

Вы увидите слепящую даль и не сможете отличить черту, отделяющую небо от моря. Из воды выпрыгивают и сверкают прозрачными плавниками стаи летучих рыб, а в небе реют чайки, в синеве моря бегут белые барашки волн, а в синеве неба плывут белые хлопья облаков. И покажется вам, что вы стоите в центре пронизанной солнцем синей сферы и почва слегка покачивается в такт движению волн и облаков, как палуба исполинского древнего корабля. Корабля, в чьи паруса дул ветер всех континентов, возле которых он нашел свое прибежище.

И может быть (это, конечно же, не научное предположение, но просто ощущение человека, стоящего рядом с улыбающейся девушкой и вспоминающего кипрское небо, кипрское море, кипрское солнце и кипрскую землю), древняя легенда отдала Кипр улыбающейся богине именно потому, что он был не только прекрасен, но и умел любить прекрасное, каким бы народом оно ни было создано.

В. ЛЕВИН, Г. ФЕДОРОВ

54

РОМУАЛЬДАС ГРАНАУСКАС, литовский писатель

ТРАВА

тарая гора лежит не двигаясь, придавленная черноземом, гравием и глиной, чувствуя страшную тя жесть огромных камней, живу щих глубоко внутри ее. На горе трава и высокие прямые деревья, а вокруг неоглядный простор. Узенькие ленточки птиц вьются в воздухе, сплетаясь одна с другой, трепетные и беспомощные. И очень хочется что-то разглядеть за ними. А там — только дрожащий свет и холодная лазурь, но небо так широко, просторно и необъятно, и так много там места, что можно легко заполнить его мыслями и деревьями. Ведь нигде нет пустоты, везде вещи, даже в небе висит солнце, круглое и слепящее. Вещи для того и существуют, чтобы люди могли