Вокруг света 1971-03, страница 5

«Новое свидетельство больших достижений — и больших возможностей — нашей науки и техники — это успешные полеты космических станций «Луна-16» и «Луна-17», впервые осуществивших автоматическую доставку лунного грунта на Землю и исследование поверхности Луны с помощью управляемого с ,3емли автоматического лунохода».

Из речи товарища JI. И. Брежнева в Ереване на праздновании 50-летия Советской Армении

УХОДЯЩИЕ В КОСМОС

Это было характерно и для тех работ, которые отнюдь не были нацелены в космос

О чем писал академик Иоффе, занимаясь теорией полупроводниковых преобразователей лучистой энергии в электрическую? О домах, покрытых батареями, которые обогревали бы и освещали город. Этого нет и по сей день, но солнечные батареи решили проблему питания лунохода, как перед этим они решили проблему подзарядки спутников и автоматических межпланетных станций.

Нужды практики категорически потребовали сварить друг с другом металлы, которые известными способами надежно соединить не удавалось. Они вызвали к жизни теорию и метод сварки в вакууме до того, как поведение самопроизвольно «сваривающихся» в космосе металлических поверхностей прибавило забот конструкторам внеземных машин.

Если бы рост гор не сдерживался эрозией, их вершины одна за другой очутились бы в космосе. Развитие творений человеческого ума не знает ограничений. Они неизбежно должны были выйти за пределы Земли. Это всем было ясно, этого все ждали. Но когда это случилось в октябре 1957 года, мир тем не менее ахнул.

Чем выше пик, тем шире его основание. В технике то же самое. Миру тогда впервые столь бесспорно открылась мощь науч-но-индустриального фундамента нашей страны, когда первый в мире советский спутник и первый в мире советский космонавт пробили человечеству дорогу в космос.

Научно-техническая революция — вот двигатель, которым надо было овладеть для выхода в космос. Социализм показал здесь образец использования научно-технической революции для направленного достижения великой цели.

Когда Колумб причаливал к берегам Америки, то его мечта не шла дальше пряностей и золота. Пряностей там не оказалось, золота, правда, нашлось немало (это, кстати сказать, затормозило развитие ремесел в Испании, расстроило экономику и способствовало крушению могучей империи).

Золота в космосе никто не искал и искать не собирается. Есть рудник куда богаче, чем все прииски мира, и его поля в космосе безбрежны. Этот рудник — знания.

Житель Магадана, включая телевизор, знает, что передача стала возможной благодаря спутникам связи. Житель какого-нибудь тропического острова, вовремя предупрежденный об урагане, может и не знать, что его спас метеорологический спутник, следящий за движениями циклонов. Дело от этого не меняется. Все это стало реальностью за десять с небольшим лет благодаря освоению околоземного пространства.

(Все-таки поразительно: какая-то частичка нашего труда, вложенного в космос, где-то за тридевять земель окольными путями вдруг сохранила чью-то жизнь...)

Впрочем, реальностью стало не только это. Доказано, что спутники могут предупреждать о лесных пожарах, таянии льдов, болезнях растительности подчас гораздо быстрей и эффективней, чем наземные службы. Возникает вопрос — в какой отрасли народного хозяйства, в чьей сугубо земной деятельности не присутствует или не будет завтра присутствовать космос? В труде колхозников, которые слушают метеосводку, чья точность и надежность непрерывно повышается спутниками? В труде лесоводов? Ирригаторов, которым важно знать, как ведут себя горные ледники?

Но не всякая отдача столь молниеносна. В 1893 году американский конгресс урезал ассигнования топографическому управлению. «Топографическое управление стало настолько бесполезным, — заявлено было в конгрессе, — что один из самых выдающихся его работников (геолог Гров Гилберт) не может найти лучшего применения своему времени, чем сидеть целую ночь и глазеть на Луну».

Действительно, куда уж дальше — геолог глазеет на Луну!

Даже сегодня трудно определить истинную ценность подобного занятия. Но мерки изменились. Ждем ли мы от лунохода известия, что он набрел на россыпь алмазов? Нет. Даже если бы такое случилось, то значимость подобного факта определялась бы отнюдь не обилием найденных драгоценностей, а вкладом в теорию. Ибо нет ничего практичней хорошей теории.

Прогнозисты озабочены тем, на сколько десятилетий человечеству хватит нефти. Во многих странах, как, например, в СССР, геологи непрерывно открывают все новые и новые крупные месторождения, — мы богатеем, хотя добыча и растет. Но в некоторых странах запасы иссякают, несмотря на усиленную разведку.

Какое отношение имеет эта злободневная, казалось бы, чисто экономическая проблема к далеким лунным равнинам? Имеет, однако.

Нефть, по мнению большинства, продукт жизнедеятельности организмов былых геологических эпох. Раз так, то ее запасы, быть может, огромны, но конечны. Есть, однако, другая точка зрения: нефть — вся или частично результат глубинных химических реакций; поэтому ее источник практически неиссякаем.

Спор длится со времен Менделеева, и от установления истины зависит многое. Как и на что тратить нефть? Хватит ли ее нашим внукам? Где ее искать, наконец?

Вот именно — где искать.

Практики свято верят теории органического происхождения нефти и верят не зря: она дает рекомендации, которые оправдываются. Сильны и научные доказательства правоты «органиков». А сомнения остаются. Поверхностные слои земли столь богаты органикой, что нет места, которое дало бы «чистый» результат. Вот, казалось бы, граниты... Во всех учебниках сказано, что граниты — это глубинные породы, которые возникли при остывании расплава. Верх бессмыслен-

3