Вокруг света 1971-06, страница 54

рядышком и играют на органе «Колокола в Маунт-Кении»...

В заключительных сценах Ава Гарднер в монашеском одеянии плывет над саванной, полной носорогов, леопардов, зебр, танцоров из племени ватутси и львов. За правую руку ее держит Фрэнк Синатра, за левую — «белый охотник», и все трое идут на небо с просветленными лицами и всепрощающей улыбкой на устах.

— Если нам удастся запихнуть сюда религию, секс, антиамериканскую деятельность и весь этот проклятый зоопарк, успех обеспечен, — сказал тот, с ананасами.— Но чтобы все это поместилось, нужен широкий экран...

Пока мы выслушивали эти сведения, вокруг нас вырос палаточный городок, и господа пошли переодеваться к ужину, оставив нас в покое. Но покой был непродолжительным: через полчаса один из них принялся палить, расстреливая пустые бутылки из-под кока-колы, а другой стал играть в Тарзана: он колотил себя в белую манишечную грудь и вопил, а потом загнал в палатку одну из девиц. Дубленая кожа на лицах охотников, сидевших в «Трех утках», стыдливо зарумянилась, потом Джефф-Мертвый Глаз откашлялся и сказал: «Горилла — непонятный зверь, ребята».

После второй мировой войны Африка подвергается нашествию туристов. Сеть воздушных линий над континентом становится все плотнее, дороги все лучше. Найроби стал центром туризма, а туристские фирмы сейчас лезут из кожи вон, чтобы перещеголять друг друга программами путешествий. Их клиентов я бы разделил на четыре группы.

Тип А — Убийца, или Спортс-мен-мясник. Это господин, располагающий внушительным набором ружей различных систем. Он любит устраивать бойню и поэтому покупает самую большую и дорогую лицензию на отстрел, в которую входят 4 льва, 2 слона, 2 носорога и бесчисленное множество жирафов, бегемотов, газелей и других ни в чем не повинных зверей. Он чувствует, что «по его жилам течет горячая кровь», и фотографируется со своими трофеями, попирая ногой льва или взгромоздившись на труп слона, убитого наемным охотником. Он горд, как петух, взобравшийся на кучу мусора. Он обожает звук, с которым пуля ударяется в тело животного, — будто мягкая бок

серская перчатка по коже барабана. Жизнь его не так опасна, как может показаться, ибо он работает со страховкой. Целая гвардия телохранителей — «белых охотников» и оруженосцев, выступающих на сцену в критические моменты и бегающих по кустам в поисках подраненного зверя, следит за тем, чтобы с ним ничего не случилось. Иногда у такого представителя породы суперменов бывает своего рода «тарза-ний комплекс»: он бегает в штанах из шкуры леопарда, лазает по лианам, купается там, где водятся крокодилы, и утверждает, что любит спать на деревьях.

Тип В представлен Снобом саванны. Он отправился на охоту в Африку потому же, почему завел себе дюжину пони, на которых не умеет ездить, и морскую яхту, которой не умеет управлять. Это может быть американский плейбой, которому необходимо обрести самоуверенность и укрепить свой мужской престиж по рецепту хе-мингуэевского «Фрэнсиса Маком-бера», или английский лорд, который хочет забыть свой последний развод с помощью джина и «биг гейм» — «большой игры». Иногда среди этих снобов встречаются спортивного склада дамы в критическом возрасте, которые тоже начитались Хемингуэя и верят, что каждый «белый охотник» всегда возит с собой складную двуспальную кровать, надеясь на дополнительный гонорар.

Представителя типа С можно назвать Роголюбом. Это специалист-фанатик, вбивший себе в голову, что он обязательно должен добыть рекордный экземпляр антилопы бонго или выследить козла какого-то сверхредкого вида, который водится лишь в лесах Западной Уганды. Он только и делает, что меряет рога рулеткой, его великая цель — вписать свое имя в регистр трофеев «Охотничьего клуба». На каждого взрослого козла он смотрит с вожделением коллекционера; он гурман и знаток, разглядывающий свою добычу через оптический прицел; несмотря на педантичность, он все же пользуется уважением своего «белого охотника», потому что никогда не убивает без нужды.

И наконец, тип D — неистовый Спортсмен-энтузиаст, самая большая радость для которого заключается не в том, чтобы убивать, пижонить или коллекционировать, а в том, чтобы разглядывать. Он отправляется в путешествие, считая, что его «лейка» не хуже лю

бого ружья. Туристские фирмы специализируются на том, чтобы создать ему соответствующий фон. За относительно небольшие деньги ему установят носорога так, чтобы в объектив попала и снежная шапка Килиманджаро, помогут сфотографировать с удобного расстояния привыкшую к этому семью львов в Серенгети, а в Амбозели он даже сумеет снять бегемота не как-нибудь, а снизу: фирма предоставит ему специальную кабину со стеклянными стенками, сконструированную для этой цели самим Уолтом Диснеем. Конечно, фотограф-охотник повинен в том, что снимки львов и носорогов стали невыносимо банальны, но в его актив можно отнести то, что он способствовал более близкому и менее дорогостоящему знакомству с животным миром Африки — тем самым миром, который отодвигается от путешественника все дальше и дальше, уходя в заповедники и труднодоступные районы.

Да, сегодня можно проехать всю Африку с севера на юг и не увидеть ни одного льва или носорога — зверей, которые пользуются, кажется, наибольшей популярностью у туристов. Разумеется, можно обратиться в бюро путешествий, которое организует знакомство с представителями этой породы; кроме того, в окрестностях Найроби есть несколько экземпляров, ставших настоящими кинозвездами. Я как раз был в Найроби, когда любимец города, старый и очень представительный лев, погиб самым жалким образом, неосторожно переходя дорогу, и его некролог был опубликован в «Ист Африкен Стандард». Старый Симба, как и ручной носорог Молли, который позволял ездить на себе верхом, был любимым объектом киносъемок, и его можно узнать во всех фильмах, посвященных «страшной и опасной» Африке.

Этой Африки нет. А если она есть, то далеко не для каждого...

Перевел со шведского Ю. ПОСПЕЛОВ